1 Ошибка мемуариста. По Вятскому избирательному округу в Учредительное собрание прошли списки №№ 3 и 8 (оба — Съезд крестьянских депутатов и эсеры), №4 (Мусульманский съезд), №5 (народные социалисты и Национальный союз черемисов) и №11 (РСДРП, то есть большевики).
2 Н.И. Березинский — уржумский меньшевик, уездный комиссар Временного правительства, начальник уезда, во время мятежа поддержал степановцев и написал воззвание для интеллигенции и офицерства на территории уезда. Играл большую роль в правительстве Степанова.
3 Николай Иванович Ёлкин (1889-1920), социал-демократ большевик, в 1915 г. был выслан из Сухуми в Уржум. Создал уездную и городскую организации партии. Уездный комиссар труда.
4 Здесь и далее автор мемуаров обходит вопрос об источнике нового права и нового порядка судопроизводства. Между тем, такие порядки не были творчеством местных Советов. Декретом СНК РСФСР от 22 ноября 1917 г. (ст. стиля) было установлено, что до избрания местных судов их функции исполняют местные (главным образом волостные и городские) Советы. Они «руководятся в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию». Декрет ВЦИК от 22 февраля 1918 г. допускал применение судами дореволюционных законов, но «лишь постольку, поскольку таковые не отменены декретами Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров и не противоречат социалистическому правосознанию». Кроме того, в ст. 8 Декрета прямо подчёркивалось, что в судопроизводстве суды руководствуются Судебными уставами 1864 года (с оговоркой «поскольку таковые не отменены декретами… и не противоречат правосознанию трудящихся классов»). Интересно отметить, что в единичных случаях дореволюционными законами в сфере уголовного права руководствовались даже революционные трибуналы. Запрет на применение судами «старых» норм последовал только 30 ноября 1918 г., когда ВЦИК было утверждено Положение о народном суде, в примечании к ст. 22 которого прямо содержался запрет на ссылки в решениях и приговорах на «законы свергнутых правительств». Фактически советские суды применяли статьи русского Уложения о наказаниях вплоть до принятия УК РСФСР в 1922 г. Что касается дореволюционных гражданских и административных норм права в деревне, то они почти в неизменном виде были включены даже в Примерный Устав сельхозартели 1935 г.
5 Декрет о земле от 26 октября (8 ноября) 1917 г. предоставил крестьянам выбор: по едокам или по трудовой норме.
6 Имеются в виду районы, на которые статистическими органами неофициально были разделены волости. Эти районы примерно соответствовали укрупнённым сельсоветам в границах 1924 г. В 1924-29 гг. сельсоветы даже назывались районными сельсоветами.
7 6-21 июля 1918 г. Организован Партией социалистов-революционеров.
8 7 августа 1918 г. Казань захватили не белые, а чехословаки. Белые пришли в арьергарде интервентов.
9 9 июля 1918 г. 5-й Всероссийский съезд Советов постановил исключить из состава органов власти членов Партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов), поддержавших мятежи левых эсеров в Москве и на Восточном фронте. Большинство левых эсеров осудили мятежников и остались в составе Советов. Даже на самом съезде около 200 из 377 делегатов – членов ПЛСР (и) голосовало за чистку Советов. На практике левые эсеры выходили из своей партии и массово вливались в ряды РКП (б). Иван Михайлович Видягин, родом из-под Лебяжья, в период степановского мятежа пропал без вести (по некоторым данным, примкнул к Степанову). Душкин в составе отряда Красной Армии подавлял мятеж.
10 Николай Андреевич Одинцов, большевик из Токтай-Беляка, погиб на Восточном фронте в 1919 г.
11 1-м Московским продовольственным полком командовал Степанов. По одним данным, его звали Анатолий Аверкиевич, по другим данным – Николай (отчество неизвестно). По одним данным, он был пехотным капитаном (вариант – штабс-капитаном) русской армии, по другим — капитаном 3-го ранга русского флота. По одним данным, он был левым эсером, по другим – монархистом. По одним данным, он командовал полком изначально, по другим – был послан в Малмыж из белого стана и добился назначения военруком полка. Он бежал после первого же боя с красными частями и, по одним данным, погиб (пропал без вести) при попытке ограбить д. Параньгу. По другим данным, он оказался у Колчака и командовал речными флотскими подразделениями.
12 Этот мятеж, начавшийся 8 августа в Малмыже, был следствием и продолжением левоэсеровской авантюры в июле. Полк выступал под красным знаменем и под лозунгом «Советы без коммунистов». Он не ударил в тыл красного фронта и не пошёл на соединение с белыми, а направлялся подальше от фронта, грабя уездные казначейства и пр. Степанов объявил свой полк частью армии КОМУЧа, но создал и своё «правительство Южного округа» в Уржуме. Собственно, толчком к мятежу был приказ полку идти на фронт против белочехов. Вступившие в отряд Степанова бывшие русские офицеры не смогли или не захотели придать мятежу белогвардейский характер. Фактически это была поверхностно политизированная банда, как впоследствии у батьки Махно и братьев Антоновых. С такими формированиями, как правило, жестоко расправлялись и РККА, и белые армии. Степановцы не были боеспособны и разбежались после первого серьёзного столкновения с частями Красной Армии.
13 Азарий Иванович Мышкин (1888-1949) родился в Уржуме. Окончил земскую школу, институт массового заочного обучения партактива при ЦК ВКП (б). Работал учеником молотобойца в частной кирпичной мастерской г. Уржума, кочегаром на пароходах в Казанской губернии (1903-1909), машинистом крейсера на Балтийском флоте (1909-1917), председателем следственной комиссии военно-морского трибунала Северной флотилии (1917-1918), председателем Уржумского уездного исполкома (1918-1920). После подавления мятежа стал первым начальником уездной ЧК. Далее на различных партийных постах в разных районах области.
14 Константин Петрович Перевалов (1896 -?) — председатель Теребиловского волисполкома во время мятежа, соратник Сормаха, из д. Федькино. С детства воспитывался в революционном духе под влиянием ссыльных и подпольщиков-революционеров. Участник первой мировой войны, после возвращения с фронта возглавил в деревне комбед, а сам вступил в Красную гвардию. В составе 38-го полка 5-й стрелковой дивизии участвовал с весны 1919 г во всех боях на Колчаковском фронте, в ликвидации башкирского мятежа, на польском фронте, в ликвидации Кронштадского мятежа. Участник Великой Отечественной войны. Окончил педучилище и до выхода на пенсию работал учителем.
15 Председатель Лебяжского волисполкома. Пытался взбунтовать Лебяжье, но крестьяне на сходах высказались за Советскую власть. Шерстенников сбежал к Степанову и вместе с ним – к белым.
16 Комлев был верен Советской власти и был арестован Шерстенниковым.
17 Григорий Моисеевич Зусманович (1889-1944). Участник мировой войны, старший унтер-офицер. Член РСДРП с 1915 г. В мае-декабре 1918 г. – командир продовольственно-реквизиционной армии Наркомпрода РСФСР. Затем – член РВС Резервной армии, командир стрелковых дивизий РККА. Генерал-майор интендантской службы (1940). Попал в плен в 1942 г. под Харьковом и погиб в немецком концлагере. Полтавским полком он, однако, не командовал, а только прибыл с ним. Штаб держал в Русском Туреке и в Малмыже.
18 Ижевско-Воткинский мятеж под руководством эсеров и меньшевиков вспыхнул в Ижевске 7 августа. Мятежники признали правительство КОМУЧа и влились в его Народную армию. Мятеж подавлен Красной Армией к 16 ноября.
19 Бывший начальник уездной милиции.
20 Дружина Кропотова и Вершинина, своевременно вооружённая, сыграла большую роль в подавлении мятежа Степанова. Но затем занялась грабежами крестьян. Вот ещё один пример «идейности» левых эсеров.
21 «Зелёные» (то есть скрывавшиеся в лесах) – дезертиры, собравшиеся в вооружённые отряды. К ним примыкало и местное население. В белом тылу воевали с белыми («красно-зелёные»), в красном – с красными («бело-зелёные»). Обычно находились под влиянием эсеров и анархистов.
22 Отряды по борьбе с дезертирством войск ВНУС и ВЧК.
23 Крайняя неприязнь советских мемуаристов к Колчаку, по сравнению даже с другими предводителями белого движения, требует подробного пояснения, основанного на реалиях деятельности Колчака.
Александр Васильевич Колчак (1874-1920) – русский флотоводец и полярный исследователь, вице-адмирал (1916). Участник многих гидрографических экспедиций в Северном Ледовитом океане, герой русско-японской войны. С 1915 г. успешно командовал Минной дивизией Балтфлота. Этих его положительных и полезных для страны качеств не отрицали и в советской историографии и художественной литературе.
С июля 1916 г. – командующий Черноморским флотом. Развернул в буржуазной прессе кампанию по поднятию своей популярности в стране. Вступил в конфликт с матросскими массами. 6 июня 1917 г. самовольно, без приказа Временного правительства, оставил должность. В июне правая пресса уже агитировала за замену премьера кн. Г. Львова диктатурой Колчака. Сам он занимался антиправительственной деятельностью, участвовал в конспирациях монархического офицерства. 27 июля был отправлен с миссией в США. Известие об Октябре застало его на обратном пути в Токио. Поступил в британскую службу и 30 декабря 1917 г. был назначен на Месопотамский фронт. В марте 1918 г. он был в Сингапуре, откуда британское командование направило его в Китай для организации антисоветских сил. 10 мая британский адмирал был назначен командующим русскими частями в полосе отчуждения КВЖД. Не справившись с полубандитскими формированиями атаманов Семёнова, Орлова и Калмыкова, он 30 июня сложил командование и выехал в Японию, а оттуда — во Владивосток. 4 ноября 1918 г. он, после долгих переговоров, был назначен военным и морским министром эсеро-меньшевистского «всероссийского» правительства в Омске. 18 ноября 1918 г. Колчак с помощью казачества организовал военный переворот, арестовал министров — «социалистов» Директории и объявил себя Верховным правителем России. Колчак был утверждён Верховным Советом Антанты в этой должности только 10 июня 1919 г. и только де-факто. Это признание последовало после его согласия принять условия Меморандума союзных держав от 26 мая: созыв Учредительного собрания после подавления революции, признание независимости Финляндии и прибалтийских республик, свобода «местного самоуправления», т. е. федерализация страны. А.И. Деникин признал верховенство адмирала после долгих колебаний, которые он подробно описал в «Очерках русской смуты». Ближайшее окружение Деникина, то есть кадеты, сначала были категорически против признания Колчака, фигуры уже тогда одиозной. После нажима Антанты, опасаясь, что оппозиция Колчаку приведёт к снятию Вооружённых сил Юга России с довольствия Антанты, деникинцы капитулировали.
В день переворота Колчак сам себя произвёл в адмиралы. В январе 1919 г. адмирал получил благословляющую грамоту патриарха Тихона «в Вашей христианской борьбе по спасению Православной Церкви и России».
С оперативной точки зрения, Колчак не был самостоятельным военачальником. 16 января 1919 г. верховным главнокомандующим Антанты в Сибири и на Дальнем Востоке стал французский генерал Морис Жанен. Начальником тыла войск Антанты в этом регионе был назначен британский генерал Альфред Нокс, по убедительному настоянию которого Колчак и стал министром Директории. Фактически Колчак командовал армией, которая подчинялась Жанену и Ноксу наряду с другими войсками Антанты на востоке России – чехословацким, японским, американским экспедиционными корпусами, британскими, итальянскими, румынскими и польскими частями. Не случайно сам Колчак назвал себя на следствии 1920 г. «кондотьером».
Никакой производственной базы в Сибири не имелось. Осенью 1919 г. Нокс с полным основанием говорил: «Мы отправили в Сибирь сотни тысяч винтовок, сотни миллионов патронов, сотни тысяч комплектов обмундирования и пулеметных лент и т. д. Каждая пуля, выпущенная русскими солдатами в большевиков в течение этою года, была изготовлена в Англии, английскими рабочими, из английского сырья и доставлена во Владивосток в английских трюмах». В мае 1919 г. Колчак направил Черчиллю телеграмму с выражением персональной благодарности за его деятельность. Благодаря его усилиям, Англия до сентября 1919 года истратила на помощь белым (включая интервенцию на Севере) 60 миллионов фунтов стерлингов – больше, чем остальные союзники, вместе взятые. Колчак, в отличие от Деникина, Юденича и фон Миллера, по крайней мере, платил за всё. Ему посчастливилось отобрать у эсеро-меньшевистских правителей Сибири захваченный ими в Казани золотой запас РСФСР. Золотой запас оценивался в 650 миллионов рублей золотом по довоенному курсу, что представляло по тем временам огромную сумму. Правительством Колчака было израсходовано в счет уплаты царских долгов и за поставки союзников 240 миллионов золотых рублей (строго говоря, 280, но 40 миллионов так и не дошли по назначению, будучи под шумок событий «задержаны» атаманом Г. Семеновым в Чите). Кроме того, крупные западные компании питали живейшие надежды насчет возобновления и развития своего участия в разработках русской нефти, угля и железа, в строительстве новых предприятий. Американцы, например, при Колчаке даже заявляли о своем намерении строить в городах Сибири небоскребы по образцу своих. В Иркутске было открыто сибирское представительство Союза американских фабрикантов. Один из вождей режима, кадет К.Н. Гинс (1887-1971), будучи министром просвещения, даже планировал ввести обязательное обучение английскому языку (его родному, кстати сказать). Он был вывезен из Сибири японцами, в 1921-26 гг. работал на КВЖД (как советский служащий!), потом уехал в США.
В городах, где стояли их гарнизоны, особенно во Владивостоке, японцы и американцы порой держали себя так, как если бы были хозяевами завоеванной страны. Власть Колчака была прочной и по видимости самостоятельной в Сибири и на Урале; но на Дальнем Востоке она была почти номинальной. Японцы вели себя на Дальнем Востоке подобно оккупантам. При всех лживо-дипломатических заверениях в типично восточном духе, на деле они не считались ни с русскими, ни с другими союзниками. В своих мемуарах союзные представители прямо обвиняли японцев в военных преступлениях. Чтобы закрепить свое влияние в этом крае, они поддерживали таких откровенных бандитов, как атаман Г. Семенов.
Основными генералами колчаковской армии были, опять-таки, иностранцы – чехи Р. Гейдль (немец, осужденный в 1947 г. в Чехословакии как военный преступник), С. Чечек, С.Н. Войцеховский (в 1945 г. он был выдан чехословаками в СССР и, как военный преступник, умер в заключении), Я. Сыровый (командир корпуса белочехов, в 1938-39 гг. министр обороны марионеточного чешского правительства, в 1945 г. был осужден как государственный изменник), М.К. Дитерихс (остзейский немец в чехословацкой службе). Из русских генералов воинскими талантами выделялись только В.О. Каппель, барон А.В. Будберг и барон Р.Ф. Унгерн фон Штернберг (выдан монгольским правительством советским властям в 1921 г. и расстрелян). Опорой Колчака были белоказаки. Особенным зверством отличались забайкальский атаман Г.М. Семёнов (повешен в Москве в 1946 г. как военный преступник) и уссурийский атаман И.М. Калмыков (повешен в 1921 г. в Китае за разбой).
Вся Сибирь при Колчаке была охвачена восстаниями, были огромные партизанские края. При численности колчаковской армии в 300-400 тыс. штыков в партизанах было до 300 тыс. человек, причём под красные знамёна встали и кулаки (4-5% всех партизан), и вчерашние сторонники КОМУЧа. Ответом был террор. Колчак начал с того, что объявил вне закона эсеров и меньшевиков, которые после этого были вынуждены встать на позиции Советской власти. В Омске белоказаки зарубили группу меньшевиков и эсеров. Колчак запретил праздновать годовщину Февральской революции.
Обычны были такие приказы, как приказ генерала Розанова, колчаковского доверенного лица: «1. Занимая деревни, ранее занятые бандитами (красными партизанами), требовать выдачи вожаков движения, а там, где вожаков не удается найти, но имеется достаточно данных, свидетельствующих об их присутствии, расстреливать каждого десятого жителя; 2. Если при прохождении войск через город население не сообщит войскам о присутствии противника, взимать денежную контрибуцию без всякой пощады; 3. Деревни, население которых оказывает нашим войскам вооруженное сопротивление, сжигать, а всех взрослых мужчин расстреливать; имущество, дома, телеги и проч. конфисковать для нужд армии». Вот официальный приказ Колчака от 14 мая 1919 года: «Лиц, добровольно служащих на стороне красных… во время ведения операций… в плен не брать и расстреливать на месте без суда; при поимке же их в дальнейшем будущем арестовывать и предавать военно-полевому суду».
«Серым кардиналом» Колчака был кадет Г.Г. Тельберг (1881-1954), позднее бежавший в США. Он был министром юстиции и управляющий делами правительства и подводил юридическую базу под террор.
Вот что пишет современный российский историк П.А Голуб в книге «Белый террор в России»: «Система концлагерей была развернута в Сибири и на Дальнем Востоке адмиралом Колчаком. Более чем в 40 концлагерях содержалось почти миллион (914178) человек, отвергавших реставрацию дореволюционных порядков. К этому надо приплюсовать еще около 75 тысяч человек, томившихся в тюрьмах белой Сибири. Более 520 тысяч узников режим угнал на рабский, почти не оплачиваемый труд на предприятиях и в сельском хозяйстве». В одном Енисейске, например, за симпатии к большевикам было расстреляно более 700 человек — почти десятая часть проживавших там (в данном случае карателями были белочехи). Только в Екатеринбургской губернии, одной из 12 находившихся под контролем Колчака губерний, при Колчаке было расстреляно не менее 25 тысяч человек, перепорото около 10% двухмиллионного населения. Пороли как мужчин, так и женщин и детей. Обычны были сожжения деревень, иногда вместе с их населением. Американский генерал У. Гревс, тоже опекавший Верховного правителя, признавался: «Я сомневаюсь, чтобы можно было указать за последнее пятидесятилетие какую-либо страну в мире, где бы убийство могло бы совершаться с такой легкостью и с наименьшей боязнью ответственности, как в Сибири во время правления Колчака… Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось сто человек, убитых антибольшевистскими элементами… В армии адмирала было 100 тысяч солдат, и новые тысячи людей вербовались в нее под угрозой расстрела. Тюрьмы и концентрационные лагеря были набиты до отказа».
Военный министр колчаковского правительства барон А.В. Будберг в своём дневнике (не для печати, конечно) записывал: «Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями («чтобы не убежали»); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых («чтобы мягче было лежать»)… Даже разумный и беспристрастный правый… брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести».
Г.Д. Виллиам (Побежденные. — «Архив русской революции». Т. 7. — Берлин: Слово, 1922) вспоминал о своём знакомом офицере-колчаковце: «Помню его рассказ об интеллигенте-зеленом. Среди них попадались доктора, учителя, инженеры…
— Застукали его на слове «товарищ»… Правда, чтобы получить сознание, пришлось его слегка пожарить на вольном духу, как выражался когда-то мой повар. Сначала молчал: только скулы ворочаются; ну, потом, само собой сознался, когда пятки у него подрумянились на мангале… Удивительный аппарат этот самый мангал! Распорядились с ним после этого по историческому образцу, по системе английских кавалеров. Посреди станицы врыли столб; привязали его повыше; обвили вокруг черепа веревку, сквозь веревку просунули кол и — кругообразное вращение! Долго пришлось крутить. Сначала он не понимал, что с ним делают; но скоро догадался и вырваться пробовал. Не тут-то было. А толпа, — я приказал всю станицу согнать, для назидания, — смотрит и не понимает, то же самое. Однако и эти раскусили было — в бега, их в нагайки, остановили. Под конец солдаты отказались крутить; господа офицеры взялись. И вдруг слышим: кряк! — черепная коробка хрястнула, и повис он, как тряпка. Зрелище поучительное».
В следственном деле против атамана Анненкова, начатом в мае 1926 года, сохранились несколько тысяч показаний подвергшихся грабежам крестьян, родственников убитых его отрядом под девизом: «Нам нет никаких запрещений! С нами бог и атаман Анненков, руби направо и налево!». 11 сентября 1918 года при подавлении крестьянского выступления в Славгородском уезде «гусары» Анненкова замучили и убили до 500 человек. В их числе были и 87 делегатов крестьянского съезда, которых по приказу Анненкова изрубили на площади Славгорода против народного дома и там же закопали в яму. Была сожжена дотла деревня Чёрный Дол, в которой располагался штаб восставших, расстреливались, бились и вешались на столбах даже жёны и дети крестьян. Девушек из Славгорода и его окрестностей привозили к поезду Анненкова, находившемуся на городской станции, насиловали, а затем расстреливали. По свидетельству очевидца Блохина, казни анненковцев отличались особой жестокостью: у жертв вырывались глаза, языки, вырезались полосы на спине, их закапывали живьём, привязывали к конским хвостам. В Семипалатинске Анненков угрожал расстрелять каждого пятого жителя города в случае отказа выплаты контрибуции.
9 мая 1918 года после взятия казаками атамана Дутова (депутат Учредительного собрания от Союза казачьих войск) села Александров-Гая было закопано заживо 96 взятых в плен красноармейцев. Всего в селе разными способами было казнено 675 человек. После захвата казачьим отрядом атамана Дутова 27 мая 1918 года Челябинска и Троицка, 3 июля Оренбурга в этих городах был установлен режим террора. В одной оренбургской тюрьме содержалось более 6 тысяч заключённых, из них около 500 были убиты в ходе допросов. В Челябинске дутовцами было расстреляно или вывезено в тюрьмы Сибири 9 тысяч человек. По сообщениям советской периодики, в Троицке дутовцами в первые недели после взятия города было расстреляно около 700 человек. В Илеке ими было уничтожено 400 человек. Такие массовые казни были характерны для казачьих войск Дутова. Приказом от 4 августа 1918 года Дутов ввёл на подконтрольных ему территориях смертную казнь за малейшее сопротивление властям, а также за уклонение от воинской службы. В одной только Уральской области в январе 1919 года казаками Дутова было убито 1050 человек. 3 апреля 1919 года казачий атаман приказал расстреливать и брать заложников при проявлении малейшей неблагонадёжности. В том же году в селе Сахарное дутовцами была сожжена больница вместе с 700 находившимися там больными тифом красноармейцами, уничтожена деревня Меглиус вместе с 65 её жителями.
Сам Колчак откровенно писал о созданной им вертикали управления: «Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого назначения, всякого рода комендантов, начальников отдельных отрядов представляет собой сплошное преступление».
4 января 1920 г. Колчак, по требованию своих же министров, передал свои полномочия А.И. Деникину. (Характерно, что громче всех отставки адмирала требовал его министр внутренних дел, бессарабский кадет А.А. Червен-Водали, всё равно расстрелянный по приговору ревтрибунала в 1920 г.). 15 января его арестовали чехословаки и передали эсеро-меньшевистскому Политцентру в Иркутске. Этот Политцентр провёл следствие над Колчаком, хотя 21 января власть в Иркутске уже взял советский ревком. Допросы вели меньшевик Денике и два правых эсера Лукьянчиков и Н.А. Алексеевский, член Учредительного собрания (председатель до 21 января, потом был введён большевик А.А. Ширямов). Протоколы следствия давно опубликованы. Следователи в основном допытывались, на каком основании Колчак приказал вырезать омское охвостье самарской Учредилки. Хотя адмиралу предъявили подписанные им собственноручно приказы о бессудных убийствах эсеров и меньшевиков, о наличии пыточной камеры в ставке самого адмирала, Колчак свою вину пытался отрицать. 7 февраля Колчак и его премьер В.Н. Пепеляев были расстреляны по постановлению ревкома.
В своих мемуарах в 1930 г. генерал Жанен писал: «Преступления, ложившиеся на ответственность омского правительства: длинный ряд убийств, который развертывался, начиная с уфимских учредиловцев в декабре 1918 г. до иркутских заложников, утопленных в Байкале в январе 1920 г.; бесстыдное взяточничество министров и их свиты; кражи интендантов и администрации, мотовство генералов, грабежи, жертвой которых являлось трепещущее население, полицейские зверства, возведенные в систему, и, наконец, преследование всех тех, кого подозревали в не сочувствии правительству и которых причисляли по этой причине к большевикам… Я сам… спрашивал себя не раз, не ложится ли на меня ответственность за преступления, совершаемые ежедневно, в связи с этой косвенной поддержкой, которая дала омскому правительству возможность существовать… Я думаю, что, несмотря на плохую память, генерал Нокс должен испытывать еще более горькое угрызение совести».
Не удивительно поэтому, что у того же Сормаха по отношению к колчаковцам возникали следующие ассоциации. 23 февраля 1936 г. в «Кировской искре» он поздравил красноармейцев, своих однополчан с Днём Красной армии и Красного Флота, — тех, которые защищали Уржум «от колчаковских штурмовиков» в 1919 г.
24 1-й Петровский полк «Красные Гусары». Сформирован в Тамбове в начале 1918 г. из остатков 13-го Нарвского пехотного полка русской армии. Летом 1918 г. под наименованием Нарвского партизанского Красно-гусарского отряда выступил на Восточный фронт, предварительно получив из цейхгауза парадную форму — доломаны светло-синего цвета, тульи красные, околыши фуражек жёлтые, прибор и шнуры — белые. Форму гусары получили без парадных шапок. Прибывший на фронт и пополненный составом Верхнеуральского казачьего полка отряд был переформирован в полк, командование над которым принял унтер-офицер С.Г. Фандеев. После сдачи Перми полк отступил в Вятку. 1 апреля 1919 г. в Глазове полк вошёл в состав кавбригады 30-й стрелковой дивизии Н.Д. Каширина.
Пароход «Николай», 1895 г. постройки, принадлежал Булычёву. Грузопассажирский. 45 лошадиных сил. После 1918 г. — «Республика». Затем — «15 лет Казахстана» в Уральском пароходстве. С 1946 г. — «Степан Здоровцев» на Волге. Списан в Астрахани в 1962 г.
25 Имеется в виду посёлок в Кильмезском районе. Красного Яра на Немде тогда ещё не существовало. Из Немды до Красного Яра можно пройти, минуя другие населённые пункты, только по лесам и болотам. Вероятно, это и проделали бойцы Сормаха.
26 Сибирский тракт проходил через Зуевку и Фалёнки на Глазов. Сормах имеет в виду дорогу Нолинск – Кильмезь.
27 Арпорек – посёлок в Малмыжском районе. Это и ныне действующая Воробьёвская переправа.
28 Деревня на р. Кильмезь, в Кильмезском районе (бывшая Селинская волость).
29 Логиново и Климово – деревни Селинской волости. Заняв их, красные окружали Донаурово.
30 Такого полка не существовало. Имеется в виду 16-й ударный полк.
31 Деревня на р. Кильмезь, выше Селина.
Источник: http://urzhumlib.ru/vospominaniya-uchastnikov-revolyucii-v-urzhumskom-uezde/ |
