Бабушка Феодосия
Нет, не перестанут удивлять люди военного поколения. Столько всего выпало на долю каждого из них. В детстве, в молодости, в зрелые годы мало хорошего видели, не жили даже — выживали. Да и сейчас тоже не бог весть что... Однако — не ожесточились. Наработались, кажется, на девять жизней, и все равно без дела не сидят.
С одной из них, из представителей этого железного поколения, мы повстречались в сентябре в деревне Адово. Повстречались, естественно, на огороде. Она с утра в трудах - убирает морковь, свеклу.
- Сегодня уже руки-ноги зябнут от земли, скоро будут заморозки, торопиться надо, - говорит пожилая женщина, она знает все приметы и отлично чувствует погоду.
И вот на грядках - аккуратные ряды крупных оранжевых морковок. Свекла тоже нынче не подкачала. Да и не только нынче, всегда у бабушки на огороде все растет, наверное, потому, что руки умелые и душа добрая... Но главная любовь и гордость хозяйки — цветы. Георгины, гладиолусы — целая плантация. Да не простые — сортовые. «Ярославна» , «Дар», «Золотая осень»... Все названия я и не запомнил, не цветовод. А вот бабушка помнит все, память у нее отличная...
Да, забыл представить вам, читатели, свою героиню. У нее очень редкое, красивое имя — Феодосия.
Феодосия Степановна Резвых живет в деревне Адово. Живет в стареньком домике с покрытой рубероидом крышей. Так получилось, что осталась она одинокой на склоне лет, детей не было, муж умер уже лет тридцать назад. Но живет пожилая женщина, не гнется под ударами судьбы, делает сама всю работу по дому. А ведь лет уже немало…
- Я родилась в 1932 году в Рублеве, - говорит бабушка, сделав перерыв в работе, все же гости приехали из Уржума, «из газеты», поговорить хотят. И с лукавой улыбкой продолжает:
- 12 июня я родилась, в день России!
Для тех, кто не знает: Рублево – это такой починок недалеко от Адова. Сейчас он – нежилой. Основан примерно в первой четверти XIX-го века. Жили здесь староверы. Хозяевами были крепкими, работящими, земли и скота имели, по сравнению с другими обществами, немало. В общем, жили хорошо. По крайней мере, до войны. А в войну... В войну досталось всем.
- Отца моего, Степана Андреевича Рублева, взяли на фронт в первый день войны, 22 июня 1941 года, - дрогнул голос пожилой женщины, в уголках глаз появились слезинки. – Мама осталась одна с пятью детьми. Отец с войны не пришел. У нас в родстве было четыре женщины, и ниу кого мужья с фронта не вернулись. А про отца мы только через семьдесят лет узнали – погиб, похоронен в Польше.
О детстве у людей этого поколения спрашивать, пожалуй, будет не очень правильно. Какое тут детство, кончилось оно у всех детей того времени утром 22 июня…
- Я работала в колхозе и работать начала очень рано, - вспоминает о своей трудовой юности пожилая женщина. - Пятнадцатый год когда мне пошел, так я уже на лошади работала. Пахать ездила, за плугом ходила. Тяжело... А куда деваться - папы нет, брат в армии был пять лет с половиной, на флоте служил, на Дальнем Востоке. А мне сказали: в лес не поедешь работать, мы тебе лошади не дадим! А как без лошади? Ни за дровами, ни на мельницу съездить. Мама и говорит: видно, девка, придется тебе идти работать в лесу, не дадут лошади, так что будем делать-то. Вот я в лесу проработала зиму, а весной снова пахать поехала, на той лошади, на которой лес трелевали.
Весной Феодосия Степановна чуть не погибла. Ехали в апреле домой из леса втроем: она с подругой, да мужик-возчик. Переезжали овраг, по которому уже мчался бурный поток. После трудной многодневной работы в лесу очень уж хотелось быстрее домой попасть, и возчик, бедовая голова, погнал лошадь прямо в поток, крикнув: «Держитесь крепче, девки!». Лошадь, собрав все силы, выволокла телегу с перепуганными пассажирами на сухое место… Бабушка вспоминает это со смехом, у нас, говорит, троих, да у кобылы только головы остались сухие. Пришла домой, сбросила мокрую одежду, переоделась в сухое, и на печь. И хоть бы чихнула!
А в начале мая снова на работу – в поле пахать…
Потом назначили на должность свинарки. Мама у Феодосии Степановны всю жизнь на свинарнике работала, вот и решило руководство колхоза, что преемственность в этом случае только на пользу.
- Поискали по всей деревне, никого не нашли смелее и лучше меня! - смеется Феодосия Степановна. - Ну, на ферму так на ферму!
А потом к девятнадцатилетней свинарке присватался женишок — нездешний парень. Идти замуж или не идти — вот в чем вопрос. Девушка долго раздумывала. С одной стороны - он старше на пять лет, жизнь повидал, а она деревенская, колхозная, нигде не была, ничего не видала — боязно! А с другой — какая девушка не мечтает замуж выйти? И мама советом не помогла — твое дело, говорит. Решила — пойду!
- Вышла я в Воронское, - продолжает рассказ Феодосия Степановна, - в большую семью, у родителей мужа девять детей было. Я там прожила 11 с половиной лет. Муж пить стал, и я жить с ним не стала.
Переехала молодая женщина в Уржум, а потом в Лебяжье. Там, в Лебяжье, снова вышла замуж. Новый избранник работал в местном аэропорту. И Феодосия Степановна тоже в аэропорт устроилась техслужащей и сторожем. Так прожили двадцать лет, а потом муж умер. Овдовевшая женщина осталась в Лебяжье. Вышла на пенсию, как положено, в 55 лет. Но с работы не ушла, года два еще поработала. А потом приехала погостить мама, погостила и говорит: я тебя, девка, тут одну не оставлю, собирайся домой!
Феодосии Степановне тогда было уже 57 лет, но для матери она все-равно девка, дочь, которую учить надо. А для нее - мать есть мать, что скажет, надо слушаться, подчиняться. Так вот раньше было устроено, и ничего — жили...
Приехали мать с дочерью в Рублево, стали жить в своем доме вдвоем. Потом мама погостить в Уржум к другой дочери уехала. Там и померла, старенькая уже была...
Пожила Феодосия Степановна в Рублева одна, совсем одна, даже собаку, говорит, не держала. А потом люди из деревни разъезжаться стали, и летом 2009 года она переехала в Адово, в этот самый домик старенький.
Восемь лет живет в деревне Адово Феодосия Степановна. Трудную жизнь прожила она да и сейчас несладко. Дом ветхий, протекает крыша, не держат стены тепло. Зимой холодно в доме, только на печи можно отогреться...
- Куда деваться, надо жить , - вздыхает Феодосия Степановна. Но грустить долго — не в ее характере. И вот мы уже говорим о веселом, о песнях.
- Песни — это от мамы. Да и все женщины у нас в роду — кресная, бабушка Настасья, все хорошо пели. Я не выступала нигде, для себя пою, да когда пригласят в гости. Хотите, для вас спою!
И спела: «Сидел рыбак веселый на берегу реки», затем еще: «Вот вспыхнуло утро, румянятся воды, над озером быстрая чайка летит». А потом рассказала, как вести себя, что говорить должен был дружка на свадьбе. Изобразила дружку настолько артистично, что просто диву даешься!
Да, не перестают удивлять люди этого поколения. Простые деревенские люди, с широкой русской душой, трудолюбивые, терпеливые и добрые. Те самые, на которых держалась и держится страна.
Текст и фото
С. КОРОСТЕЛЁВА
Источник: «КИРОВСКАЯ ИСКРА» № 42, 21 октября 2017 г. | 
