Артемичи

В селе Цепочкине жило много родовых династий - Карачи, Севостьяничи, Конана, Машковы, Суворовы, Артемичи и т.д.

Родоначальником Артемичей слыл Артем. Далеким предком Артема, если верить ходячей версии, был сплавщик из Предуралья, зазимовавший в починке после сплава леса на юг. Артем был внуком или правнуком этого самого сплавщика.

У Артема было два сына - Михаил и Кузьма, несколько дочерей. Это родство в селе было заметным. Кузьму Артемича по праву можно назвать фермером. Его хозяйство специализировалось на возделывании озимой и яровой пшеницы. Только он знал секрет высоких урожаев этой культуры. У других пшеница не росла.

Он же освоил качественную выпечку белого хлеба на продажу. Его пышные, огромные как колеса легковушек, караваи являлись деликатесом.

Секрет же хороших урожаев пшеницы был прост - обильное удобрение земли навозом. Сам держал скот, да кроме того скупал навоз у соседей и крестьян ближайших деревень. От продажи пшеничного хлеба и колбасы собственного производства Кузьма получал хороший доход.

На берегу реки, у пристани имел домик, где выпекал хлеб и готовил колбасу. А в центре села, на первой улице построил двухэтажный, полукаменный дом с надворными постройками для скота. В его доме периодически работала столовая для школьников.

У Кузьмы Артемьевича Верещагина было два сына - Николай и Михаил, дочь Анна.

Наиболее заметен в селе был Николай. Атлетического телосложения, завидной красоты мужчина, гордый и инициативный. Чувствовалось, что ему тесно в селе.

Но, в отличие от своих земляков, которые в поиске лучшей доли уехали в Сибирь и другие малонаселенные районы страны, Николай и нашел выход своей энергии на месте. Вместе с Федором Михайловичем Сорокиным он облюбовал место для хутора и организовал сельскохозяйственную коммуну. Не без помех и трудностей, оформив юридически - начали обустраиваться (корчевали лес, распахивали целину), осваивать участок под хутор. Место это граничило с Черным озером и находилось в 3 километрах, по прямой от села, за рекой Вяткой.

В начале тридцатых годов, вернее в конце двадцатых, начались преследования. Местные власти вместе с завидчиками усмотрели крамолу в действиях хуторян. Предчувствуя неладное Николай перешел в полулегальное положение. Опасаясь репрессий, редко и скрытно появлялся на хуторе и в селе. Были слухи, что он вместе с Григорием Лянгузовым (другом юности) организовал небольшую сыродельню в Казани, где жила его сестра и семья свата.

Из-за притеснения властей, в 1939 году с хутора вынуждены были уехать сыновья и дочь Ф. М. Сорокина. Сам же Федор с женой покинули хутор еще раньше, продав колхозу за бесценок недвижимость.

Сын Николая – Виктор, с женой Марусей, жили на хуторе, но постоянно чувствовали себя “под колпаком”. Умер Виктор в расцвете сил от простуды. Он в ледоход переплывал реку Вятку, спасаясь от преследования милиции.

Дочь Николая – Лидия, живет в Туапсе. До 1983 года с Лидией жила мать - Ефимьевна. Вместе с дочерью занималась цветоводством.

О том, что случилось с хутором, рассказала мне младшая дочь Ф. М. Сорокина - Римма.

“Я самая младшая в семье и многое не помню. Отец с матерью жили на Черном озере до 1933 года. Потом отец стал работать в водном транспорте, с нами не жил. Летом - на реке, зимой - в затоне. Я, брат Вячеслав, сестра Галя жили на Черном озере. Нас погнали с озера в 1939 году, когда стали ликвидировать хутора.

Помню, как сейчас, пятистенный дом с мезонином. Дом продержался долго. В последние годы здесь была колхозная насека. Теперь все разрушено.

В доме жил Николай Кузьмич и его сын Виктор с женой. Их раскулачивали и все время гонялись за Виктором. За человеком гонялись как за зверем. А все потому, что они жили лучше других”.

Вернемся к брату Кузьмы - Михаилу Артемьевичу. Михаил жил скромно. Чтобы свести концы с концами больше нажимал на топор, лопату и липовую кору. Отменно плел лапти на продажу. Научил и меня этому мастерству. Шил рогожи, кули (мешки) из мочала для рыбы и зерна. Являлся, как бы, надомником у купца Анчугова. Не без помощи отца построил пятистенный дом из добротных (толстенных) бревен на второй улице, на месте которого (после пожара 1936 года) была сооружена пожарная.

Дом тот был просторным с традиционными полатями и большой крестьянской печью, на которой в холода грелись все члены семьи. На печи же сушились одежда и обувь.

В осеннее и зимнее время изба переполнялась мочалом и лыком. Дом превращался в мастерскую. При свете двух семилинейных ламп, а то при лучине плели из бересты бураки, делали чашки, плели заплечные пестери, изготовлялись ведра и другая посуда для кваса и пива, под клюкву и бруснику, под грибы.

У Михаила было два сына и две дочери. Старший Александр - мой отец, младший - Петр. Дочерей звали Пашунькой и Васюнькой,

И. Верещагин

Иван Александрович Верещагин - краевед из Москвы. К сожалению, он умер в 1997 году. Но оставил после себя “Историю села Цепочкино".

Источник: “Уржумская старина”, вып. 9, 1998 год, с. 28-29.