В селе Русский Турек стоит памятник М.П. Гвоздеву, герою районного значения, погибшему в борьбе с врагами революции 16 июля 1918 года. Как само собой разумеющееся, наше сознание ассоциирует эту гибель с событиями, которые произошли в ту пору в Уржумском уезде, то есть, со степановским бунтом. А это означает простую вещь, враги революции - это белые и степановцы. Получается, что именно в борьбе с ними и погиб Михаил Петрович. Но так ли это?

Восстание против большевиков на юге Вятской губернии началось 8 августа, и этому историческому событию были и причины, и повод. 14 июля комиссар Первого Московского коммунистического продовольственного полка, находящегося в нашем уезде с целью заготовки, а по существу реквизиции хлеба у населения В.Г. Хомак установил на его территории свою диктатуру в связи с нападением «банды» Токтай-Белякского комбеда на продотряд полка в Черемисском Туреке. Причины столкновения – вопрос отдельный. В бою погиб командир отряда Алейников и один крестьянин. Хомак воспользовался моментом и во всем обвинил Уржумский Совет во главе с левым эсэром И.М. Видяшным. В этом противостоянии Москва поддержала Хомака – курс большевиков на свое единовластие не оставлял места эсерам по определению. Но большевистские гегемонистские устремления в нашем крае пока еще не имели успеха, и Вятка поддержала уржумцев. Развязкой «недоразумения» должен был стать приказ Москвы помириться, но кровь гражданского населения уже полилась.

По свидетельству очевидца из деревни Шорино Я.С. Тимшина «степановцы» – так их назвал старожил – поставили пулемет на колокольне села Козмодемянское и начали обстрел речного судна. Этим судном был буксирный пароход «Вятка», на котором под красным знаменем плыли вятские «хлеборобы» - латыши. Затем нападавшие перетащили пулемет к реке и с ее высокого берега продолжали обстрел судна, в результате всего этого был убит штурман-механик Гвоздев и два продотрядовца. С «Вятки» отвечали тем же, а чуть позже латышские каратели, как назвал их старожил, высадили десант ниже деревни Шорино. По мере продвижения десанта к своему «противнику» обнаружилось досадное недоразумение: оказывается, пулеметчиками-то были хомаковцы. Но бой между коллегами по реквизиции хлеба у населения Уржумского уезда унес еще одну жизнь – был убит старик-инвалид.

23 июля стараниями А.Г. Шлихтера, посланца самого Ленина, и трех губернских комиссаров диктатура Хомака была снята. Уржумский Совет выпустил листовку, в которой выражал сожаление по поводу инцидентов, случившихся у Черемисского и Русского Туреков, то есть сожаление о столкновениях красных с красными. В этой листовке места сожалению по поводу смерти старика-инвалида и крестьянина не нашлось.

Таким образом, смерть М.П. Гвоздева не имела никакого отношения к борьбе с врагами революции, поскольку белыми в Уржуме в то время и не пахло. Они лишь 25 июля захватили Екатеринбург, в котором неделей раньше – 17 июля, терпящие поражение большевики, расстреляли царскую семью. Что же касается степановцев, то, как и советские историки, старожил из деревни Шорино ошибается, восстание, которое организовал на юге Вятской губернии полковник царской армии Степанов, началось позже.

М.П. Гвоздев, Алейников, безобидный инвалид и комбедовец – это жертвы красных междоусобиц, жертвы, подтолкнувшие возмущенный народ к восстанию, которое в конечном счете переродилось в гражданскую войну в Уржумском уезде.

Нелепая смерть М.П. Гвоздева эксплуатировалась большевиками безбожно. Так, в газете «Известия Вятского Губисполкома» от 22 августа 1918 года приводятся сведения о Гвоздеве, уроженце Подрельской волости Орловского уезда, который погиб в Уржумском уезде в борьбе с врагами революции. Подрельская волость в силу своего географического расположения не отличалась такими благоприятными условиями для земледелия, как Уржумский уезд. Возник соблазн противопоставить в сознании неискушенного читателя голодный «север» и хлебный «юг». При этом надо также иметь ввиду, что в ту пору Уржумский уезд не считался исконной территорией Вяткой губернии, а его жители настоящими вятчанами. На этом фоне смерть Гвоздева выглядела, как героическая гибель в чужом краю в борьбе врагами революции. Врагом революции выглядел каждый уржумский крестьянин, который отказывался задаром отдавать свой хлеб.

И все же справедливости ради, необходимо сказать о том, что не все советские историки были согласны с мифологизацией гибели М.П. Гвоздева. Так в каталоге памятников истории и культуры Кировской области, который вышел в 1984 году, есть упоминание и о могиле лоцмана Гвоздева Михаила Петровича с парохода «Вятка», «погибшего на боевом посту». Составитель этого каталога М.Н. Бойчук и научный редактор – профессор Е.И. Кирюхина напрямую не связывают эту гибель с борьбой с врагами революции, хотя словосочетание «на боевом посту» такой намек делает.

Авторитетную точку в установлении истины поставила в 1996 году Энциклопедии Земли Вятской. В шестом томе, который называется «Знатные люди», Е. Березин пишет о М.П. Гвоздеве так: «Первая жертва Гражданской войны среди вятских речников. Пароход «Вятка», на котором он получил смертельное ранение при ошибочном обстреле судна своими же войсками, был переименован в «Лоцман Гвоздев».

С. Пушкин

"Уржумские Ведомости" 2004 год