Ветеринария была опасной профессией - Агропром, сельское хозяйство - Каталог статей

Основная часть книги — чисто научная. Автор рассматривает почти ежегодные эпизоотии чумы крупного рогатого скота, сибирской язвы, бешенства, ящура, туберкулёза животных, чесотки, рожи свиней, сапа и др. заболеваний, иногда лишающих скота целые населённые пункты. Способы лечения, первые вакцинации, профилактические мероприятия — это, конечно, интересно для специалистов. Но есть такие сведения, которые привлекут внимание и рядового читателя.

Условия труда ветеринара. С 1868 г. уезд обслуживал малмыжский ветврач. В Уржумском уезде первым своим земским ветеринаром в 1872-75 гг. был лифляндский немец, выпускник Дерптского (Тартусского) ветинститута Карл Людвигович Аль. Всего в уезде перед первой мировой войной было 3 ставки ветврачей (Уржумский, Сернурский и Лажский участки) и 12 ветфельдшеров.
Поголовье лошадей в 1914 г. составляло 66089 голов, крупного рогатого скота — 0754 головы, овец и коз — 194156 голов, свиней — 45480 голов. Птица не учитывалась и до 1900 г. даже не обслуживалась ветеринарами. Собаки (кроме сидящих на цепи сторожевых псов) и кошки считались предметами роскоши, работа ветеринаров с ними не поощрялась начальством, в городах с собак брался налог до 3 руб. в год, а бродячие псы безжалостно уничтожались.
Ветеринары треть года проводили в командировках по волостям, практически не имели отпусков (кроме как по болезни). Только в 1913 г. ветеринары получили выходной — понедельник, и то если не будет экстренного вызова.
Амбулаторий не было (в Уржуме её ввели в строй только в 1922 г.). Тёплых манежей не было. Ветучастки располагались в неприспособленных съёмных помещениях — в тёмных избах, в душных подвалах. Наш уездный ветврач В.Л. Кантемиров в 1911 г. в челобитной земству описывал условия своей работы так: «Амбулатория эта...прилепилась к фельдшерским квартирам в виде одной большой комнаты, представляющей из себя ожидательную, приёмную...и, наконец, на ночь спальную для прислуги...Из обстановки амбулатории бросается в глаза шкаф, где хранятся ржавые инструменты, вонючие испаряющиеся медикаменты... Зимой ветеринарный персонал испытывал страшный с полу холод, занимался в пальто, валенках и перчатках... Через маленькую дверь можно попасть в подобие тёплого каменного манежа, представляющую из себя скорее конюшню для лошадей с маленькими окнами или кузницу... для ветеринарного врача, желающего производить в темноте операции». Часто ветеринар работал зимой на улице, в одной рубашке с засученными рукавами, лёжа на снегу.
Не удивительно, что далеко не все специалисты доживали до пенсии после 25-летней выслуги. Автор приводит целый мартиролог вятских ветврачей и фельдшеров, погибших от бешенства, сибирской язвы, сапа, туберкулёза (вакцины появились только в конце 1880-х годов). Естественно, что ветеринария была чисто мужской профессией. В 1897 г. было единственное в мире училище, готовившее женщин-ветработников, и то в США, в штате Мичиган.

Сколько зарабатывали ветеринары? Сразу скажем, что платная практика была запрещена. Всё лечение и ладе медикаменты по рецептам были бесплатными (за счёт земского бюджета). К.Л. Аль, например, был с позором изгнан из вестлужбы, когда, будучи врачом в Нолинске, пытался вести платную практику.
В 1868 г. годовой оклад жалованья уездному земскому ветврачу был установлен 800 рублей. К 1914 г. годовое жалованье за счёт прибавок за выслугу лет достигало 1200-1650 рублей. Ветфельдшер получало сначала 150 рублей в год, затем — 350-600 рублей в год. Как и все чиновники, земские ветработники имели бесплатную квартиру, определённое количество бесплатных дров и свечей либо керосина. Оборотная сторона этой льготы: в случае смерти главы семьи вдова и дети оставались без жилья и средств к существованию. Земство им платило пенсию примерно 200 рублей в год, а то и ничего не выплачивало. Своих домов чиновники в России, даже губернаторы, как правило, не имели, так как их по закону часто переводили с места на место.
Для сравнения. В 1880-е годы в Уржумском уезде каменщик получал 40 рублей в год, печник — 35 рублей, сапожник -0 25 рублей, столяр — 45 рублей, школьный учитель — от 150 до 400 рублей в год. Лошадь тогда стоила 25 рублей, корова — 15 рублей, овцы — 3 рубля. В 1913 г. рабочая лошадь стоила уже 40-60 рублей (боевой конь — от 200 рублей), дойная корова — 40-60 рублей.

«Конкурент». Конкуренцию ветеринару (главным образом фельдшеру) составлял коновал. Он был практически в каждой волости. Коновал, говоря современным языком, был индивидуальным предпринимателем в сфере оказания ветеринарных услуг, обязательно имевшим начальное профессиональное образование. Каждый такой специалист был на учёте в полиции и имел особую номерную бляху. Коновал либо окончил специальную школу, либо сдал экзамен экстерном перед комиссией из ветеринаров.

Чему учили коновала? Кастрация, кровопускание (считалось, что оно помогает), лечение незаразных кожных заболеваний. Но брались за всё. Практиковали молитвы и заговоры и от всех болезней «кладь». Это была смесь: вина косушка, конопляное масло, мышьяк, антимоний, сабур, селитра, горсть истёртого хрена, яйца и пр., согласно индивидуальной фантазии. За это «лекарство» коновал брал 1-3 рубля. Если животное сразу не умирало, то, конечно, выздоравливало. Наказаний за такое лечение закон не предусматривал. В с. Курчум в 1914 г. некий коновал Ларион нашептал на смесь молока, вина и реле6чногь сока и выпоил эту смесь корове. Не полегчало. Коновал изловил за хвост пробегающую мимо кошку и водил тельцем вопящего животного по хребту коровы, приговаривая: «До крови дери». Хозяину коровы пояснял: «Если кошка ловится, то, значит, корова оздоровеет, а если не ловится — пришёл конец её жизни».

Ветеринарная полиция. Так назывался ветсанэпиднадзор. Собственно, это было 4 государственных ветврача. Они пребывали в Вятке, служили по министерству внутренних дел (там был особый ветеринарный департамент) в чинах от титулярного советника (капитана) до коллежского советника (полковника). На местах ветеринарно-полицейские мероприятия проводили земские ветеринары, в данном случае распоряжавшиеся уездными полицейскими.
Прежде всего, это были карантинные мероприятия, захоронение павшего скота, борьба с бродячими собаками и даже с волками. Так, только в 1875-76 гг. волки истребили по губернии 2936 лошадей, 7187 коров, 6937 жеребят, 12142 телёнка, 64637 овец, 9483 свиньи, 6260 гусей, 2621 утку, 3602 дворовых собаки на общую сумму 364 тыс. руб. В эти годы жертвами волков стали 17 жителей губернии.
Ветполиция работала на бойнях, о чём подробно пишет Н.Л. Кряжевских. Шла борьба с фальсификацией продуктов. Так, в Санкт-Петербурге в 1912 г. оказалось сфальцифицировано 43,7% продажного молока (разводили водой, сыпали крахмал, добавляли патоку и пр.). В сливочное масло в Москве купцы добавляли кокосовое масло, хлопковое масло и анилиновые краски. Было особое топлёное масло - «московский перепуск». Масла там было не более трети (а то и шестая часть). Остальное — сало, подсолнечное и кокосовое масло. И это шло на экспорт!
При захоронении скота, особенно сибироязвенного, ветеринары изрезали шкуры. Помогало не всегда. Крестьяне сдирали шкуры и продавали. В 1904 г. на кожевенных заводах в Слободском уезде заболело 247 рабочих. В 1914 г. - 215 рабочих. В 1916 г. заражённые сибирской язвой полушубки купец П.А. Вахрушев поставил в армию.

А. Иконников
Источник: «КИРОВСКАЯ ИСКРА» № 38, 19 сентября 2020 г.