Уржумский художник Николай Карташов
Моя первая встреча с Николаем Николаевичем Карташовым произошла в 1979 году в мастерской районного Дома культуры. Благодаря урокам этого человека, его стараниям я приобщился к живописи. Наша дружба продолжается до сих пор. Всей семьёй посещаем его выставки, обсуждаем новые работы, дарим картины Николая Николаевича друзьям и знакомым...
Родился Николай Карташов в 1949 году. Детство и юность прошли в пригороде Уржума — деревне Петряево. Мать окончила медицинское училище и во время войны работала фельдшером в Суне, потом переехала в Уржум. Отец вернулся с фронта, но умер, когда сыну было всего семь лет.
Серьёзное увлечение рисунком началось у Николая в школе с оформления стенгазет. После окончания средней школы он поступает в Аркульское речное училище. Наверное, юношеская романтика взяла своё: хотелось чего-то неизведанного и путешествий. А может, он наслушался рассказов своего наставника в живописи — местного самобытного художника И.Е. Веприкова — о его речных странствиях. Но долго поплавать на теплоходе и буксире в качестве штурмана и помощника механика Николаю не пришлось — ушёл в армию.
Служа в рядах Вооружённых Сил, он не оставил своего увлечения и оформлял различные помещения, ближе познакомившись со своей будущей профессией художника-оформителя. Кроме того, одна из его работ заняла второе место в смотре-конкурсе дивизии, за что получил рядовой Карташов трёхдневный отпуск.
Лет через пять после увольнения в запас Николай окончил отделение наглядной агитации Кировского университета марксизма-ленинизма. Преподаватели из кировских художественных мастерских учили не только как лучше оформить Красный уголок или Доску почёта, колхозный музей или комнату отдыха, но и давали уроки по композиции, подбору цветовой гаммы, интерьеру. Это впоследствии помогло Карташову перейти от оформительской работы к занятиям живописью. В его акварельных и гуашных рисунках того времени — смелость светоцветового решения, сила, свобода мазка.
В 1990 году я как корреспондент Уржумской районной газеты брал своё первое интервью у Карташова. Непослушный ёжик светлых волос, аккуратная бородка, добрый взгляд весёлых глаз, сильные руки, ладони, запачканные краской... — к такому образу художника мы, пожалуй, привыкли с детства. В тот год на выставке-аукционе я приобрёл картину Николая Николаевича. На ней Уржум: старинные каменные здания, Троицкий собор, колокольня Митрофаниевской церкви, утопающие в зелени деревьев. В город, извиваясь, ведёт дорога, по ней мы и «входим» в Уржум. Смотря на картину, вы не увидите чёрных труб кочегарок, столбов линий электропередач — этого нет. Художник изобразил город-символ, город-историю, где Митрофаниевская колокольня выглядит, словно чуть теплящаяся свеча памяти по уже ушедшему времени.
С тех пор прошли десятилетия. Хотя и поседели борода и некогда пышная шевелюра Николая Николаевича, прибавилось на лице морщинок, но они не от старости — от счастья жизни, но по-прежнему сильны руки художника, внимателен взгляд, всё также множество творческих идей, а из-под кисти выходит немало замечательных работ. По-прежнему, изображая природу, художник старается сделать это правдиво, так, чтобы от дороги пахло пылью, а от снежного леса зритель почувствовал морозную свежесть, у реки в утреннем тумане ощутил прохладу и сырость. Он любит добиваться в своих произведениях «дребезжания» света и воздуха.
Мазок у Николая Николаевича особый, объёмный. Уже давно я заметил, что под разным углом освещения картины Карташова меняют оттенки цвета: некоторые становятся ярче, сочнее, другие, наоборот, притухают, уходя в полутона. Вот совсем маленький картон «Пасека». Осень, на огороде пробивается из земли озимая рожь. Выстроились тополя, под ними — несколько ульев. Когда на картину падает яркий солнечный свет, на рожь «спускается» туман, она становится как бы подёрнутой лёгкой пеленой. Когда день за окном пасмурный, то рожь приобретает ярко-зелёный цвет, а утренний туман неизвестно куда пропадает. Вечером на картине резче проступают деревья. Я сначала удивлялся таким фокусам, а потом понял, что краску Карташов накладывает на картину под разными углами, а сам мазок оттягивает мастихином или кистью, смешивая краски уже на самой работе, поэтому и играют цвета на полотне.
В 2009 году к своему 60-летию Николай Николаевич сделал щедрый подарок ценителям его творчества: выставка в музее С.М. Кирова собрала более шестидесяти самых лучших живописных работ художника, разных по годам написания, по сюжету, по манере исполнения. Представляя свои работы, Карташов немногословен, даже скромен. Не торопясь, подбирая нужные слова, говорит о своих картинах, о творчестве и почти ничего о себе. Ему интересно стоять в стороне и наблюдать за реакцией зрителей. У одних его полотна вызывают восхищение, другие любители искусства предпочитают не выражать на людях свои чувства: придут домой и будут мысленно возвращаться к тем картинам, которые им наиболее понравились, чтобы через несколько дней снова вернуться на выставку, не спеша обойти экспозицию и смотреть на то, что непременно нужно запечатлеть в памяти. Меня же особенно поразила работа «Зимняя роща».
Живопись в ней доведена до такого совершенства, что невольно задаёшь себе вопрос: «Неужели это сотворил человек?».
Став пенсионером, Николай Николаевич ещё больше времени отдаёт любимому увлечению. Сейчас у него две мастерские: большая — в профессиональном лицее, где он работает оформителем, и маленькая — в пристрое к дому. У художника была мечта создать серию полотен с храмами уржумской земли. Начало положила работа с Троицким собором г. Уржума, затем последовали церкви в сёлах Архангельское, Рождественское и Верхняя Шурма. Для такой ответственной работы нужен особый душевный настрой.
Картинами Николая Карташова украшают свои дома не только уржумцы, их увозят на память о малой родине во многие города России те, кто родился и провёл в этом тихом вятском городке детство и юность. Поглядят на знакомые просторы, на очертания церквей и зданий Уржума, и отхлынет грусть-печаль по родине.
ВЛАДИМИР Шеин
Источник: ВЯТСКИЙ ЕПАРХИАЛЬНЫЙ ВЕСТНИК, № 9 (347) 2016
|
