9 июля в музее Кирова состоялась встреча с учёным-культурологом, историком, краеведом, доцентом кафедры гуманитарных дисциплин Кировского филиала МГЭИ Владимиром Константиновичем Семибратовым.

Он автор книг по истории и культуре старообрядчества, литературному краеведению, фольклору.
В молодости В. К. Семибратов работал библиотекарем в Русском Тимкине и до сих пор поддерживает творческую связь с уржумской землей.
- Когда мы с супругой ехали сюда, - говорит Владимир Константинович. - то рассчитывали просто побродить по городу, зайти в библиотеку. Но библиотекари предложили мне выступить перед любезными моему сердцу уржумцами, к коим я себя тоже причисляю, хотя и по рождению малмыжский.
Родился В.К. Семибратов 22 декабря 1959 году в деревне Медовый Ключ Малмыжского района. Учился в школе села Каксинвай. По окончании школы приехал в Уржум. Пришёл в управление культуры устраиваться на работу. Ему предложили должность библиотекаря в Русском Тимкине. За время работы здесь он познакомился со многими интересными людьми. Например, с сёстрами Сырневыми, с которыми несколько месяцев прожил по соседству в двухквартирном доме. Появились связи и в Уржуме — в краеведческом музее, в редакции нашей газеты, куда он периодически присылал свои заметки. Всё это дало ему возможность с полным на то правом считать Уржум своей второй родиной. И хотя сейчас Владимир Константинович живет в Кирове, наш город не забывает. Как он сам говорит: «Я остаюсь по-прежнему немножко уржумским».
Владимир Константинович коротко рассказал о своём жизненном пути, а потом ответил на вопросы.
- Кем мечтали стать, когда учились в школе?
- Кем только не мечтал стать. Но в 4-м классе, когда учительница задала сочинение на тему «Кем я хочу быть», в классе нашёлся один ученик, который написал: «хочу стать писателем». Кто это был, вы, наверное, угадали. Потом я перебрал много много профессий. И геологом хотелось быть, и моряком, и путешественником. Но окончательно определился, когда учился в 9-м классе. Приехал в Малмыж и в книжном магазине купил невесть как попавший туда справочник для поступающих в МГУ. Прочитал про кафедру этнографии, каких специалистов она готовит, и понял, что я буду поступать именно на эту кафедру. Журналистом быть я не собирался. Но получилось так, что после университета мне пришлось искать работу. И единственное место, где давали работу и предоставляли общежитие, была редакция «Кировской правды». О чём я не жалею, потому что научился писать, не ожидая какого-либо вдохновения. Завотделом сказал — к завтрашнему дню надо сто строк, и всё, вынь да положь. И тут уже не до вдохновения, потому что надо - значит надо. Я занимался в общем-то любимым делом, по области хорошо поездил, вёл краеведческую страницу. И не считаю это время потерянным. С женой познакомились на работе, она тоже работала в редакции КП. Интерес к краеведению возник ещё в школьные годы. Ещё в начальных классах на чердаке своего дома я устроил музей из сельскохозяйственных орудий, вышедших из употребления. Первую краеведческую публикацию я написал ровно 50 лет назад - заметка «Деревня моя» об истории моей деревни Медовый Ключ. В общем, тогда ещё интерес зародился и сохраняется до сегодняшнего дня.
- Книги по истории и культуре вятского края - это результат профессиональной деятельности или выходит за её рамки?
- Выходит за рамки профессиональной деятельности. Это результат моей жизни. Каждый чем-то жив. У каждого что-то есть за душой. Вот у меня - стремление узнать что-то больше о своей малой родине и так или иначе её прославить.
- Ваше мнение о новых формах распространения информации через форумы, блоги?
- Негативное, поскольку это засилье графоманов. Засилье не умеющих писать. Пишущих открыто о том, о чём раньше писать просто не пришло бы в голову, потому что было не принято. Это нецензурные слова. Раньше отделывались такой оговоркой: «а дальше не можем писать, ибо это срамно есть». Впрочем, сейчас, к сожалению, и бумага терпит...
- Ваши поэтические сборники так же дороги Вам, как и научные работы?
- Да так же дороги, это мои дети, это как пальцы на руке: всех одинаково жалко!
* * *
Во второй части встречи Владимир Константинович с супругой Ниной Алексеевной прочитали несколько стихотворений. Некоторые из них мы представляем вашему, уважаемые читатели, вниманию.

ДРЕВНЕРУССКИЙ ЯЗЫК
Старый мир до предела разрушен,
Век двадцатый процвёл и поник,
Только греет по-прежнему душу
Древнерусский певучий язык.
Жаль мне вещего князя Олега,
Что в преклонной и мудрой поре
После жизни в боях, а не в неге,
Злобным змием уяден умре.
Этот словно не воин, а леший:
Хоть и стрелян, а всё ж утече.
Те на конех, другие же – пеши,
И другое в таком же ключе.
Нет ни копий давно и ни шлемов,
Только речь наших предков жива,
Потому что не тронуло время
Заключённые в книгах слова.
1989
***
Глухая ночь – и вновь без сна!
И слава Богу. Ибо снова
Моя душа презреть вольна
Дневной убогости оковы!
Как до рассвета далеко!
Вот книга мудрая раскрыта,
А в ней – сказания веков
Устами древнего пиита.
От лада слов и смысла их
Так хочется добра и света!
«А се писах Лаврентий мних»
В лихие для Отчизны лета.
1999

ШАЛЯПИН
Он покидал непонятую Русь,
В которой погибали идеалы,
И лишь в глазах его рыдала грусть,
Когда исчезли контуры причала.
А как хотел на Пушкинской скале
В Крыму построить замок для артистов!
И даже там, в далёком далеке,
Он был в мечтах по-прежнему неистов!
Он уезжал в Европу, чтобы там
Ночами грезить вьюгами России,
И, волю дав несбывшимся мечтам,
Однажды умереть от ностальгии.
1979
***
Печально я гляжу…
М.Лермонтов
Умирают боги и герои,
Умирают добрые и злые.
Только б это было не с тобою
В сединой побеленной России.
В мире том увидимся ли, нет ли,
В мире этом – время быстротечно.
Почему ж в намыленные петли
Лезем мы в печали бесконечной?
Почему смеемся мы в полсмеха
И работу делаем в полдела?
Даже друг нам в грусти не утеха.
Даже жизнь смертельно надоела…
1982

ЗЁРНА
Вещать о великом устали пророки
И в храмах торгуют, звеня серебром.
Но, может быть, что-нибудь мы соберём
На брошенном поле в заветные сроки?
И, жаждой томимые от суховея,
Котомки наполним последним зерном,
И это зерно до поры сбережём,
Чтоб снова когда-нибудь поле засеять.
1985

КАЛИНА ИЗ МЕДОВОГО КЛЮЧА
Каким-то чудом «газик» миновал
Просёлочную грязную дорогу.
Здесь некогда усадеб было много.
Ищу то место, где наш дом стоял.
Медовый Ключ… Лишь в памяти у нас
Да в паспортах теперь твоё названье.
И всё труднее стало узнаванье
Того, что было, в видимом сейчас.
Где прежде возвышался отчий дом –
Лишь бугорок с побегами малины,
Но в садике по-прежнему калина
Нас угощает ягодным кустом.
Калина из Медового Ключа.
Что с мёдом хороша, как говорится,
Никто уже тобой не насладится,
Напрасно твои бусины горчат!
Вот угощу я ими вдалеке
От этих мест свою жену и сына.
Пускай они узнают вкус калины,
Что до сих пор растет у нас в садке.
Медовый Ключ… Ни мёда, ни ключа
(Забит родник и ряскою, и тиной),
И только одинокая калина
Горит, как поминальная свеча.
2001

ЕСЕНИНСКОЕ
Кленёночек маленький…
С. Есенин
Товарищи, поред моей глазой
стоит как живой Шаумян.
Он четыр тыщ людям говорил:
«Плюю на вам».
(Из речи «наркома-тюрка», процитированной в письме С. Есенина Г. Бениславской. 1925 г.)
Опять, замотанный работой,
Я сам себя домой тащу,
И ничего мне не охота,
И ничего я не хочу.
Башкою вниз, ногами кверху
Улягусь снова на диван.
А мне б взлететь, подобно стерху,
В бескрайний неба океан!
Там облачёночек кудлатый
Бежал б за мною по пятам…
С земли кричали бы: «Куда ты?»
А я в ответ «Плюю на вам!»
1999

ЗВУКИ
Звук прекрасный – имя Грина.
Мир из выдумки и правды.
Мир блистательный и добрый.
Николай Тарасенко
…Весёлое имя: Пушкин
Александр Блок
Прекрасным звуком имя Грина
Назвал однажды гриновед,
И этот звук в души глубины
К нам проникает много лет.
Писатель смело жил и густо.
В его блистающих мирах
На первом месте были чувства,
Ум с сердцем вечно не в ладах.
В цене такие «безделушки»,
Как честь, отвага, дружба, стыд…
Их исповедовал и Пушкин –
С «весёлым» именем пиит.

СТАРШЕ ОТЦА
Песню украинскую порою
Доносила радиоволна.
«Батьку, мы ровесники с тобою», –
Удивляла фразою она.
Мой отец живой был и здоровый,
И не представлялось мне тогда,
Что слова о батьке вспомню снова
Я через грядущие года.
В памяти проснулась эта песня,
Когда сорок семь годов прожив,
Своему отцу я стал ровесник,
Сам давно отцовство заслужив.
И поныне те слова со мною,
Хоть прошло ещё пятнадцать лет.
«Батьку, мы ровесники с тобою»,
А ещё я – седовласый дед.

РОЖДЕНИЕ СТИХА
…И вспомнил я, что я – поэт,
Когда, казалось бы, навеки,
Стихов таинственные реки
В моей душе сошли на нет,
И только лужицы одни
В их руслах высохших блистали,
В непоэтические дали
Шли прозаические дни.
Но появилась вдруг строка –
И вот оно, стихотворенье!
В чудесный день его рожденья
Душа по-прежнему легка!

Источник: «КИРОВСКАЯ ИСКРА» № 29. 20 июля 2024 г.