ВЫПОЛНЯЯ СВОЙ ДОЛГ

11 декабря 2018 года около памятника воинам, погибшим в локальных конфликтах, рядом с Областной филармонией прошло торжественное мероприятие, посвящённое 24-й годовщине начала контртеррористической операции в Чеченской Республике. В нём приняли участие ветераны боевых действий, члены семей погибших, военнослужащие, представители власти, общественных организаций и Церкви.

Постоянный автор нашей газеты Владимир Шеин из г. Уржума, ветеран МВД, поделился своими воспоминаниями о служебной командировке в Чечню.

НА СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ

Защита Отечества — святой долг и почётная обязанность каждого гражданина России. С 1999 года УМВД по Кировской области направляло своих сотрудников в служебные командировки на Северный Кавказ. Чечня, Ингушетия, Дагестан и Северная Осетия — это тоже Россия, это наше Отечество, и его надо защищать. Ещё не так давно названия населённых пунктов Будёновск, Кизляр, Беслан, Первомайское были на слуху и произносились с болью и состраданием. Жертвами бандитов тогда стали тысячи мирных граждан и сотрудников силовых структур…

Мне с сослуживцами предстояло отправиться в трёхмесячную командировку в Чечню в конце 2000 года. На прощание мама дала написанную от руки молитву. «Носи всегда при себе и храни у сердца», — напутствовала она. Быть может, та молитва и сохранила меня от пуль боевиков, хотя крестился я только по возвращении с Северного Кавказа.

Сотрудники Уржумского РОВД в Чечне

Запомнилось знакомство с местными милиционерами. Они приветствовали нас: «Ас-саляму алейкум!», ожидая так определить среди прибывших мусульман. Кто-то из кировчан в шутку ответил: «Ва-алейкум ас-салям». Как чеченцы обрадовались, найдя «единоверца»! Для нас это казалось необычным, ведь большинство милиционеров были атеистами. Правда, на некоторых моих земляков командировка сильно повлияла и по возвращении домой они приняли Таинство Крещения…

Нас, восьмерых кировских сотрудников из районных отделов внутренних дел, поселили в двухкомнатном кубрике общежития на третьем этаже Шалинского временного отдела внутренних дел. Провели небольшой ремонт. Над дверью повесили большую икону свт. Николая Чудотворца. Уходя на боевую операцию или «зачистку», мы смотрели в его строгие глаза и просили защиты, а он своей благословляющей десницей на образе как бы благословлял нас на службу ратную.

СВИНЦОВЫЕ «ЖЁЛУДИ»

В первую ночь я находился в боевом охранении в одном из укреплённых постов нашего отдела. Крыша поста была покрыта досками и старой жестью. Темно, наблюдать за прилегающей территорией нет смысла, всё равно ничего не видно. Сидим с товарищем, слушаем, как завывает ветер. Вдруг — бац! По крыше что-то щёлкает. «Это жёлуди падают, ведь осень наступила», — предполагает напарник. Снова «бац» — отдаёт жестянка.

Утром посмотрел: никаких деревьев рядом нет, а в километре от нас — минарет. Там, скорее всего, и находился ночью снайпер. Так что те «жёлуди» свинцовыми оказались! Получается, что для боевиков и храм — место не святое, если оттуда можно стрелять.

На контрольно-пропускном пункте

Первую кровь мы увидели на второй день пребывания в Шали. Поздно вечером в дежурную часть привезли двух раненых местных жителей-ополченцев. Наш врач В.А. Гунько спешно оказывал им первую медицинскую помощь. В коридоре пол и стены были в крови. Слышались стоны и ругань. Картина, скажу прямо, не из приятных, тем более что наша служба только начиналась. Что ждёт нас впереди?

Каждый день были нападения на отдел внутренних дел. Иногда перестрелка продолжалась по десять и более минут. Так, например, вечером 27 октября боевиками по нашему зданию было выпущено почти тридцать гранат из подствольного гранатомёта. Били и снайперы, и автоматчики. Я в это время ждал своей очереди у междугородного телефона, чтобы поговорить с родными (сотовой связи тогда и в помине не было). Общавшийся по телефону сотрудник, услышав взрывы, на вопрос жены «Что у вас там гремит?» ответил: «Опять Петька посуду с полки уронил, телефон супом залил, сейчас связь прервётся, извини!» — и быстро положил трубку. Согласно боевому расчёту, каждому милиционеру при возникновении чрезвычайной ситуации отводилось определённое место, где он должен держать оборону. Мы разобрали оружие и заняли боевые позиции. Лишь через пятнадцать минут бой прекратился.

В те годы некоторые жители Чечни, с малых лет привыкшие к войне, считали русских оккупантами. Помню такой случай. Несу караул у нашего общежития. Солнышко припекает, вокруг тишина, птички поют. Подходит мальчик, на вид лет десять, в руках держит кулёк с семечками. Просит: «Дяденька, дай мне гранату!». «А зачем она тебе?». Паренёк с улыбкой отвечает: «Ты уйдёшь в свой домик (он имел в виду бетонное укрепление), а я тебе гранату через окошко брошу. Ты взорвёшься, а мне денег за это дадут». Скорее всего, ребёнок сказал то, о чём думал. Он был готов к убийству… Кто вырос из этого мальчика: добропорядочный гражданин России или террорист-смертник? Такое разделение было в то время между жителями одной страны, пусть и разных национальностей и вероисповеданий.

СПАСАЯ ЖИЗНИ

Хочется рассказать о молодой чеченке, которой дважды пожарные (их тоже направляли в служебные командировки) спасли жизнь. Женщина поступила в местную больницу накануне вечером, а ночью родила, потеряв много крови. К кому врачам обратиться за помощью? К тем, кто не откажет. Позвонили в отдел внутренних дел. Дежурный пошёл в общежитие, чтобы найти добровольных доноров. Долго искать не пришлось: жившие на первом этаже пожарные тотчас откликнулись и в сопровождении вооружённой охраны прибыли в медицинское учреждение. Кровь не имеет национальности: русские или чеченцы её сдают, суть одна — она спасает жизнь. Тогда она помогла роженице. А ведь это и входило в наши задачи — защищать и спасать мирных жителей.

Дня через три пожарных поднимают среди ночи. Горит больница. В сопровождении группы прикрытия они тушат пожар, на руках выносят из горящего здания больных, в том числе и ту молодую женщину с ребёнком. Вот так, несмотря на опасность, выполняли свой служебный, гражданский и просто человеческий долг сотрудники кировского сводного отряда.

Однажды в Шали бой разгорелся прямо в центре города. Пятеро бандитов почти в упор расстреляли из автоматов «Ниву» с сотрудниками милиции. Завязалась ожесточённая перестрелка. Три милиционера получили ранения, два из них — наши вятские парни. У Стародубцева А.А. из Свечинского РОВД пуля со смещённым центром тяжести попала в живот. А.Г. Куликов из Кикнурского РОВД был ранен в ногу. В конце декабря 2000 года, когда мы возвращались из командировки, он встречал нас на железнодорожном вокзале Вятки. С перебинтованной ногой он буквально прыгал на костылях, радостно приветствуя нас. Оба героя были награждены Орденами Мужества. Александр Смирнов из Кильмезского РОВД сочинил песню о том бое. Я не берусь судить о правильности стихосложения, но слова её шли из самого сердца. Весёлый, общительный, никогда не унывающий Александр в сложных, почти военных условиях поддерживал товарищей. Когда бы ребята ни попросили его спеть, он никогда не отказывал: брал в руки видавшую виды гитару, и в кубрике звучали его песни, задушевные, проникновенные или, наоборот, залихватские.

ГОСПОДИ, СОХРАНИ!

Уезжая в служебную командировку на Северный Кавказ, мы оставляли дома семьи. Некоторые ждали пополнения. Алексей Мамаев из Фалёнского РОВД 12 ноября дежурил по кубрику. В штабе мне сказали, что звонили из Кирова и сообщили радостную весть для Мамаева. Я побежал в общежитие и с порога закричал: «Лёха, у тебя дочь родилась!». Не забыть мне тех минут: Алексей стоит посреди кубрика, растерявшийся от счастья, а по лицу много испытавшего в жизни мужика текут слёзы. Поздравления, крепкие объятия. В тот миг ему, наверное, хотелось взять на руки свою маленькую дочку, прижать её к себе…

Мы понимали, что с нами может случиться всякое. Понимали, но надеялись, что минует нас пуля «чеха», что не взорвётся на обочине фугас, что не сработает на сельской тропе растяжка… Меня ждали дома жена и два сына. Правильно гласит пословица: «Воин воюет, а жена с детками дома горюет». Нашим родителям, жёнам и детям, быть может, было гораздо труднее, чем нам. Они молили Бога, чтобы мы вернулись живыми.

22 декабря наш поезд остановился у перрона кировского вокзала. Духовой оркестр играет марш. Командир сводного отряда докладывает генералу о прибытии, а я по старой репортёрской привычке беззастенчиво фотографирую церемонию встречи, построившихся счастливых милиционеров, выступающего с приветственным словом генерал-лейтенанта А.М. Розувана, который недовольно косится на меня, мол, мешаю торжественности момента. Занимаю своё место в строю и с замиранием сердца высматриваю среди множества встречающих (а был почти тридцатиградусный мороз) свою супругу.

Мы нашли друг друга. Уже дома жена рассказала, как переживала за меня, как не спала ночами. Л.Л. Копылова, чей муж Александр был вместе со мной в Шали, и соседка Т.И. Домнина, у которой сын Николай, милиционер из Москвы, тогда находился в Гудермесе, говорили о том, как поддерживали друг друга, как делились весточками из далёкой Чечни, как шли в церковь и ставили за нас свечи, как шептали в молитве: «Господи, спаси и сохрани!».

ВЛАДИМИР Шеин

Источник: ВЯТСКИЙ ЕПАРХИАЛЬНЫЙ ВЕСТНИК, № 12 (374) 2018