Лесорубный промысел в Уржумском уезде Вятской губернии. 
Отхожий промысел

Рубка леса. Шишкин И. И.

Лесорубным промыслом занимаются в Уржумском уезде крестьяне волостей: Сердежской, Теребиловской, Большешурминской и Шурминской, Мазарской, Пилинской и отчасти еще Сендинской и Конганурской. Лесорубы первых пяти названных волостей работают в Козмодемьянской лесной даче Уржумского уезда, в лесах северо-восточной части Малмыжского и юго-западной окраины Глазовского уездов, в Елабужском уезде, в Уфимской и отчасти в Пермской губерниях. Лесорубы Пилинской и Сендинской волостей работают почти исключительно в местных лесных дачах (Козмодемьянской, Биляморской). Лесорубы Конганурской волости работают в лесах Царевококшайского уезда Казанской губернии.

Лесорубы обыкновенно начинают свою работу позднею осенью и совершенно оканчивают раннею весною, так что промысел их не соединён ни с какою потерею времени, нужного для полевых работ. Для работ в отдалённых лесных дачах и для больших подрядов лесорубы нанимаются в последних числах августа и в сентябре и иногда сейчас-же отправляются к месту работ, но, во всяком случае, и по приезде туда они сначала еще только узнают лесные кварталы или делянки, в которых должны производить вырубку леса, устраиваются в этих местах, т. е. ставят себе и лошадям избушки и шалаши, и потом уже приступают к самой рубке леса, очистке его, обделке в брусья. Лесорубы всегда нанимаются на вырубку леса с вывозкой его к ближайшим сплавным ракам и по условиям найма требуется вывозку леса начинать по первому зимнему пути, оканчивать в феврале или марте. Поэтому главная часть работы лесорубов приходится на три зимних месяца — декабрь, январь и февраль.

Все лесорубы Уржумского уезда занимаются своим промыслом, как наемные рабочие у лесопромышленников. Во всех указанных выше местностях леса эксплуатируются главным образом или отчасти Уржумскими лесопромышленниками, и они обыкновенно нанимают себе лесорубов из своего Уржумского уезда. Только в Царевококшайском уезде, где отчасти работают лесорубы Конганурской волости, выработка леса производится, сколько нам известно, не Уржумскими, а Яранскими или Кукарскими лесопромышленниками.

Лесорубы получают плату собственно за выработку леса и вывозку его к пристаням, а пошлины за лес уплачивают лесопромышленники. В условиях найма лесорубов обозначается, из какой лесной дачи они должны производить вырубку леса, куда вывозить лес и на какое приблизительно расстояние, какой породы должен быть лес и каких размеров в длину и толщину.

Обыкновенно, каждый, заключающий условие с лесопромышленником, лесоруб берёт на себя вырубку и вывозку сотни брёвен или брусьев, потому и плата ему назначается общею суммою на сотню дерев, причём в условии тоже определяется, сколько именно дерев того или другого размера по длине и толщине должна заключать в себе каждая сотня. Кокой либо средней цены, получаемой лесорубами за свою работу, определить нельзя, потому что цена вырубки и вывозки сотни дерев бывает весьма различна, смотря по расстоянию вывозки, по размерам леса, по отдаленности лесной дачи. По известным нам контрактам, лесорубы Уржумского уезда в зиму 18⁷⁵/₇₆ г. г. получали от лесопромышленников за вырубку и вывозку сотни брёвен или брусьев от 20 до 100 рублей. Чтобы можно было судить, какую и в каких случаях лесорубы получают плату, мы приводим здесь несколько примеров.

30 октября 1875 года 5 лесорубов Большешурминской волости нанялись лесопромышленнику вырубить в Козмодемьянской даче Уржумского уезда и доставить на пристань 700 дерев сосновой породы (брусьями) в 3 и 4 саж. длины, от 7 до 10 вершков толщины. В каждой сотне полагалось: 10 брусьев 3 саж. 10 вершков, 35 брусьев 3 саж. 9 вершков, 10 брусьев 3 саж. 8¹/₂ вершков и 45 брусьев 3 саж. 7 вершков. За такую сотню назначена цена в 20 руб. Вывозку леса на пристани нужно было производить на расстоянии 4-х вёрст и далее.

24 октября 1875 года 6 человек лесорубов той же волости нанялись на вырубку леса елевой породы из Порекской дачи Малмыжского уезда с вывозкой к пристани (у Мелетского озера). В каждой сотне полагалось:

- 80 дерев длиною 13¹/₄ арш. и 20 дерев длиною 3 саж.;

- в числе первых: 50 штук 6 вершков, 20 штук 7 вершк. и 10 штук 8 вершк.;

- в числе последних — по 10 штук 9 и 10 вершков.

Последние 20 дерев требовалось доставить брусьями, а все остальные бревнами. В этом случае лесорубы получили от лесопромышленника по 50 руб. за сотню дерев. О расстоянии вывозки ничего не сказано.

28 августа 1875 года 40 человек лесорубов Сердежской волости наняты были на выработку 3750 брусьев сосновой породы из Умякской лесной дачи Елабужского уезда. В каждой сотне полагалось: 10 брусьев 4 саж. 7 вершк., 90 брусьев 3 саж. длины, а в толщину: 25 штук 9 вершков, 25 штук 10 вершк., 15 шт. 11 вершк., 15 шт. 12 вершк., 5 шт. 13 вершк. и 5 шт. 14 вершк. За такую сотню назначено платы 60 руб. Расстояние вывозки определено в 16 вёрст и далее. На каждую сотню требовалось доставить два бруса бесплатно.

24 и 28 сентября 1875 года 64 лесоруба Сердежской волости наняты на выработку в лесной даче Бирского уезда, с вывозкой к речке Гнилой Танып, 5800 брусьев елевой породы. На каждые 150 брусьев полагалось: 45 брусьев 13 арш. 6 вершк., 45 брусьев 4 саж. 7 вершк., 30 брусьев 3 саж, 9 вершк. и 30 брусьев 3 саж. 10 вершков. Определена средняя цена бруса в 75 коп., т. е. назначено за сотню 75 руб., за 150 брусьев 112 руб. 50 коп. Лесопромышленник выговорил себе 2 бруса на сотню даровых. Расстояние вывозки не означено.

22 октября 1875 года наняты были 3 лесоруба Конганурской волости на вырубку и вывозку 225 брусьев во 2-м Царевококшайском лесничестве. В каждой сотне полагалось: 85 брусьев длиною 3 сажени и 15 брусьев длиною 4 саж. А по толщине: 2 штуки 15 вершк., 3 штук. 14 вершк., 5 штук. 13 вершк., по 10 штук. 12 и 13 вершк., 15 шт. 10 вершк., 40 шт. 9 вершк. Из 15 брусьев длиною 4 саж. полагалось 5 шт. 7 вершк. и 10 шт. 8 верш. За такую сотню цена назначена в 100 руб., но в каждой сотне лесопромышленник выговорил себе 10 брусьев даровых, следовательно, лесорубам причиталось не по 100, а по 90 руб. за сотню брусьев. Вывозка назначена к речке Юшуту, но расстояние не определено.

Без сомнения, размер получаемой лесорубами платы за сотню дерев разной величины всего более зависит от расстояния вывозки леса к пристаням. Но это расстояние, как видно из приведённых примеров, в условиях найма лесорубов далеко не всегда определяется; даже и приблизительно. В контрактах иногда говорится или подразумевается, что места рубки леса и расстояние их от пристаней лесорубам известны, потому мы не имеем данных для точного определения, насколько вообще то или другое расстояние вывозки леса повышает или понижает общую сумму стоимости его вырубки и доставки к ближайшей сплавной реке. А без знания этого главного условия стоимости найма лесорубов нельзя судить, насколько влияют на эту стоимость и другие, упомянутые нами выше, условия лесорубной работы, т. е. собственно размеры леса и отдаленность лесной дачи от места постоянного жительства лесорубов.

Из приведённых примеров, во всяком случае, следует вывести заключение, что валовой заработок лесорубов при разных случаях и условиях найма их бывает весьма неодинаков. Лесорубный промысел почти не требует, как промысел плотников или пильщиков, какой либо подготовки к нему и особого искусства в его выполнении. Лесорубы получают различный заработок не потому, что они не одинаково искусны в своей топорной работе, но потому собственно, что эта работа, вследствие разных других условий, о которых мы уже сказали, совершается медленнее или быстрее, труднее или легче, с большими или меньшими издержками.

Мы имеем сведения о найме осенью 1875 года 318 лесорубов Уржумского уезда. Все эти 318 человек наняты были на вырубку и вывозку 31440 брусьев (частью брёвен) и должны были получить за эту работу в общей сумме 44906 руб. 75 коп. Таким образом, в среднем вывод на каждого из 318 лесорубов приходилось валового заработка по 46 р. 8772 коп. Но так как одни лесорубы получили заработка приблизительно вдвое меньше этой средней суммы, а другие в полтора и почти в два раза более её, то для более точного вывода мы должны разделить означенных 318 лесорубов, по ценам найма их, на несколько отдельных групп.

Более резко различаются между собою следующие группы:

- 46 человек наняты были на вырубку и вывозку 5250 брусьев ценою от 20 до 26 руб. за сотню и получили в общей сумме 1122 руб., а в среднем вывод на каждого по 24 руб. 39 коп.

- 62 человека наняты были на 6700 брусьев, ценою от 30 до 37 руб. за сотню и получили в общей сумме 2317 руб., а в среднем вывод каждый по 37 руб. 37 коп.

- 139 человек наняты были на 13235 брусьев, ценою от 40 до 63 руб. за сотню и получили в общей сумме 6717 руб. 85 коп., а в среднем вывод каждый по 48 руб. 33 коп.

- 71 человек наняты были на 6255 брусьев ценою от 73 до 90 руб. за сотню и получили в общей сумме 4727 р. 40 к., а в среднем вывод каждый по 66 руб. 58 коп.

Таким образом, оказывается, что в зиму 1875/76 гг. из каждой сотни крестьян Уржумского уезда, занимавшихся лесорубным промыслом, получили в средних выводах валового заработка:

14 человек по 24 руб.

20 по 37 руб.

44 по 48 руб.

22 по 67 руб.

Наиболее значительный % представляют те лесорубы, которые получают на своём промысле около 50 руб.

Мы не можем утверждать, чтобы в зиму 1875/76 гг. нанято было в Уржумском уезде только 318 лесорубов, но и не думаем, чтобы число это было много менее действительного. Лесопромышленники Уржумского уезда для своих лесных заготовок, производимых в дачах Малмыжского и Глазовского уездов, нанимают много крестьян из этих уездов. Паспортные книги волостных правлений тех волостей Уржумского уезда, где крестьяне занимаются лесорубным промыслом, не дают указаний на то, что на этот промысел отлучается очень много крестьян. По этим книгам даже можно было бы ошибочно определить число лесорубов Уржумского уезда гораздо менее действительного, потому что многие лесорубы, отлучаясь на свою работу в ненаселённые лесные местности, хотя бы и далее 100 вёрст от своих деревень и в другой уезд, не считают нужным брать билет на отлучку.

Но мы доселе говорили о промысле только тех лесорубов, которые занимаются выработкой собственно строевого леса. Между тем очень многие лесорубы Уржумского уезда, в особенности волостей: Теребиловской, Большешурминской и Шурминской, Пилинской, Сендинской, занимаются собственно выработкой дров в ближайших лесных дачах. Дрова заготовляются в Уржумском уезде ежегодно тысячами саженей на лесные пристани для сплава и для местной продажи, для винокуренных и смолокуренных заводов. Поэтому и число дроворубов в Уржумском уезде гораздо больше, чем число собственно лесорубов.

Дроворубы, как и лесорубы, нанимаясь на вырубку дров, принимают на себя вывозку их к пристаням или заводам и укладку в назначенных местах. На пристани заготовляются дрова аршинной длины и складываются «пятериками», т. е. поленницами в 5 саж. длины и 1 саж. вышины. Впрочем, лесопромышленники требуют обыкновенно, чтобы пятерики были несколько длиннее 5 саж. и несколько выше 1 сажени. Длина пятерика определяется, например, в 5 саж. 5 вершк. и даже в 16 аршин, а вышина в 13 или, по крайней мере, в 12¹/₂ четвертей. Иногда выговаривается в условиях, чтобы из двух, выкладываемых на концах пятериков, клеток одну в счёт не принимать.

За зимние месяцы 1875/76 гг. нам известны договоры найма крестьян Уржумского уезда на выработку и доставку к разным пристаням р. Вятки 399 пятериков или 1995 саж. аршинных дров. За выработку и вывозку этого количества дров лесопромышленники, согласно договорам, должны были заплатить дроворубам 2420 р. 60 коп. или в среднем вывод по 6 руб. за пятерик. По разным договорам давалось дроворубам платы от 5 до 7 руб., за пятерик или от 1 руб. до 1 руб. 40 коп. за сажень. Сколько именно человек дроворубов действительно участвовало в выработке означенных 399 пятериков дров, мы в точности определить не можем. По условиям записывается на каждого дроворуба, по крайней мере, два пятерика, но часто по 4, по 5 и даже по 8 пятериков. Но на большое количество дров берут, подряды такие дроворубы, которые сами бывают мелкими подрядчиками или, во всяком случае, исполняют подряд при помощи наёмных рабочих и других лиц своей семьи.

На выработку 400 пятериков дров можно предполагать около 200 дроворубов. Каждому из них придется заработка 10 — 15 руб. Не выше, если не, ниже, этого среднего размера получают заработок и те дроворубы, которые занимаются выработкой и доставкой дров на винокуренные и смольные заводы. Говоря о смолокуренном производстве в Уржумском уезде, мы уже упоминали, что для этого производства заготовляются дрова шести-четвертной длины по 50—60—70 коп. сажень, не считая казённых пошлин. По этим же ценам вырабатываются и доставляются крестьянами аршинные дрова для винокуренных заводов. За 1875 и 1876 гг. нам известны обязательства крестьян Сендинской волости на выработку и доставку 1405 саж. аршинных дров для местного винокуренного завода. В этих известных нам случаях дроворубы получили плату от 70 до 95 коп. за сажень, больше всего по 90 коп., но они обязывались доставить дрова из своих мирских дач, т. е. ценою в 90 коп. за сажень контора завода оплачивала и стоимость дровяного материала, а не только выработку его и вывозку.

Всех крестьян Уржумского уезда, занимающихся собственно лесорубным промыслом, т. е. выработкой строевого леса, можно считать приблизительно от 400 до 500 человек. Если же принять во внимание, какая масса дров заготовляется ежегодно для существующих в Уржумском уезде винокуренных и смольных заводов, для пароходов и для сплава, то число собственно дроворубов в этом уезде нужно считать, по крайней мере, втрое больше, чем число лесорубов. Таким образом, всех лесорубов и дроворубов предполагается в Уржумском уезде до 2000 человек. Все эти 2000 человек принадлежат только семи восточным волостям уезда. Хотя мы и указывали выше, что лесорубным промыслом отчасти занимаются крестьяне юго-западной Конганурской волости, но число лесорубов здесь весьма незначительно.

Можно еще упомянуть, что крестьяне Лебяжской волости иногда занимаются лесорубной работой в местной лесной даче удельного ведомства и что в Кокаревском сельском обществе той же волости несколько крестьян занимаются отхожим лесорубным промыслом наравне с крестьянами Мазарской волости, среди которых они живут.

Не принимая в расчёт этих ничтожных исключений, можно вообще сказать, что в 13 западных и средних волостях Уржумского уезда крестьяне, если и занимаются выработкой из местных лесов дровяного и строевого материала, то для своих только хозяйств и отчасти только по найму от своих соседей, также для местных церквей и для разных сельских обывателей не крестьянского сословия. А собственно в восточных волостях Уржумского уезда, кроме выработки, леса и дров по подрядам от лесопромышленников и для заводов, многие крестьяне еще имеют заработок от заготовки дров для уездного города; в недавнее еще время в горнозаводских дачах этой же восточной местности уезда заготовлялось огромное количество дров для Буйского и Шурминских заводов.

Вместо этих горных заводов теперь действует в восточной части Уржумского уезда гораздо большее, чем прежде, число смолокуренных заводов; заготовка дров лесопромышленниками для местной продажи и для сплава также в последнее время увеличилась. Поэтому, и не имея точных статистических данных за прежнее время, можно утверждать, что собственно выработка дров из лесных дач Уржумского уезда в настоящее время занимает даже большее число рабочих рук, чем прежде.

Средний заработок дроворубов, как выше показано, весьма незначителен. Можно еще заметить, что труд дроворубов оплачивается слишком дешево, если принять во внимание, что дроворубы не только рубят дрова, но и вывозят их с места рубки на своих лошадях. Но было-бы ошибочно, в виду только этой дешевизны работы, делать такое заключение, что дроворубный промысел вообще не выгоден или, по крайней мере, что он не выгоден по сравнению с другими, крестьянскими промыслами. Дроворубы получают за свою работу дешево собственно потому, что работа их почти домашняя; и что время этой работы самое для них свободное, а результат её тот же, как и в других крестьянских промыслах, т. е. возможность заплатить подати, по крайней мере, за одну половину года.

Сравнительно выше, чем дроворубам, оплачивается труд крестьянам в тех промыслах, которые требуют отлучек в дальние местности, на продолжительное время. Занятие такими промыслами, обыкновенно сопряжено бывает с большими расходами при самом выполнении промысловых работ и еще с разными убытками в домашнем земледельческом хозяйстве крестьян. Если дроворуб выработает в зиму 10—15 рублей, то это почти вполне чистый его заработок, могущий поступить на уплату податей. А если в других промыслах крестьяне получают по несколько десятков рублей, то большей частью чистый их заработок составляет менее половины этих денег. Лесорубы, напр., работая в дальних лесных дачах, выполняют в зиму подряды на 50, 60, на 75 рублей каждый, но в счёт такого заработка забирают у подрядчиков съестные припасы для себя, фураж для лошадей, проводят зиму в лесу, измучивают своих лошадей и часто бывают в полной кабале у подрядчиков.