МУЗЕЙ — ПРИСТАНИЩЕ ПАМЯТИ - Музеи - Каталог статей

Побывать в Лопьяле, на родине В.М. Васнецова, мы собирались давно. Наконец вместе с бывшими одноклассниками, заранее созвонившись с музеем, отправились в поездку. Указатели населённых пунктов с марийскими и русскими названиями сменяли друг друга. Ещё не было и восьми утра, а на крыльце музея нас встретил Владимир Алексеевич Кожевников. Он провёл нас по селу, показал храм, необычный подвесной мост через реку Уржумку и познакомил с музеем.
ОДНА ЗЕМЛЯ — ДВА НАРОДА
Экскурсия началась с залов марийской истории и культуры. Народ мари, и сегодня составляющий более половины местного населения, жил тут с давних времён. Об этом свидетельствуют археологические находки в районе Лопьяла: браслеты, бусы и другие предметы IX–X веков, хранящиеся в Государственном историческом музее в Москве. Интересно было услышать о событиях, которые происходили в этих местах в XVI веке (первое письменное упоминание о Лопьяле относится к 1509 году). Марийская земля тогда входила в состав Казанского ханства, оставшегося от Золотой Орды, и на севере граничила с Вятской землёй. Татарские ханы стремились восстановить своё господство и вместе с марийцами постоянно совершали набеги на русские земли, где бед творили «паче Батыя». Добраться до Вятки было трудно из-за болот и лесов, в которых повсюду «бродил и разбойничал народ черемисы». Даже после покорения Казани Иваном Грозным (1552 г.) «луговые» марийцы (жители Волго-Вятского междуречья) отказывались платить дань и поднимали восстания. На их подавление выдвигались усиленные русские войска. Для усмирения мятежного края были основаны города-крепости Санчурск, Яранск, Малмыж, Уржум. В войско последнего входил конный отряд служилых дворян, состоящий из русских, литовцев, немцев и черкесов, имевших государево жалование. Обязанности пушкарей, кузнецов, толмачей (переводчиков), воротников (стражников у ворот) выполняли стрельцы, солдаты и служилые люди…
К концу XVI века войны прекратились. Русские крестьяне, переселившиеся сюда, смогли найти общий язык с местными марийцами. О мирной совместной жизни двух народов рассказывают экспонаты музея. Жители занимались сельским хозяйством: сеяли просо, ячмень, овёс, рожь, полбу (вид пшеницы), разводили лошадей, свиней, домашнюю птицу. Выгонов не было, коровы и лошади паслись в рощах, полях и лугах. Охотники и рыбаки изобретали различные сети, петли-силки, ловушки, запруды. Среди экспонатов — короткие широкие лыжи («рты»), на которых передвигались по глубокому снегу. Рядом — кованые когти для бортевого пчеловодства, деревянный плуг с металлическим лемехом и отвалом. Собраны старинные инструменты для работы по дереву и металлу, приспособления для изготовления телег и колёс, форма для кирпичей.
В XIX веке в ревизионном списке Пилинской волости (сейчас Лопьяльский сельсовет) из 17,5 тысяч жителей числилось подёнщиков около 400 человек, ремесленников — более 800. Среди них каменщиков — 78, кирпичников — 170, кузнецов — 112, плотников — 214, столяров — 20, печников — 8, маляров — 9, токарей — 7, слесарей — 3, кровельщик — 1. Начиная с Семёнова дня (1 сентября по старому стилю) и до Масленицы, многие крестьяне работали вырубщиками и пильщиками леса, дроворубами, дегтярниками, смолокурами, смольекопами.
Чем занимались смольекопы? Копали пни и корни сосновых деревьев, разрубали их на щепу (осмол), укладывали в поленницы. Смолокуры гнали смолу в крытых ямах, выкопанных в склонах оврагов и выложенных изнутри кирпичом. Осмол разжигали, потом заваливали землёй. Смола вытапливалась и через дыру стекала в подставленную бочку. Чтобы получить два–три пуда смолы, тратили два воза сырья. В чугунных котлах получалась более густая красноватого цвета смола. Стоила она в Казани 40–45 копеек за пуд. Чёрная смола, самая лучшая, уходила по 60–70 копеек. Так же производился и дёготь. В этом случае сырьём служила береста.
Главным транспортным средством являлась лошадь, поэтому всегда были востребованы санники, тележники, колесники. А ещё были мельники, маслобойщики, мясники, коновалы, извозчики, кабатчики, торговцы, приказчики, даже бурлаки, лоцманы и матросы, а вот писарь был всего один. Кому-то из тех людей принадлежали собранные в музейные коллекции старинные бумажные деньги, колокольчики, часы, самовары, чайники, утюги, швейные машинки, светильники, гармошки, музыкальные инструменты. В коллекции весов есть редкий экспонат — тульские весы екатерининской поры для взвешивания больших грузов.
Одежду и обувь изготавливали шерстобиты, овчинники, портные, синильщики (красильщики), валенщики, сапожники, скорняки, лапотники. Долго удивлялись мы, разглядывая лапти на высокой деревянной «платформе», придуманные для слякоти. В зале, оформленном под крестьянскую избу, стоит ткацкий станок, обозначены названия всех его частей. Домотканые полотна из льняных, конопляных нитей (коноплю и лён тут сеяли «от 10 до 20 фунтов на бабу») использовали для нательной одежды, полотенец, скатёрок. Трудно понять, как такие замысловатые и красивые орнаменты могли создавать неграмотные женщины и девушки. В музее выставлены национальные марийские костюмы. В годы моего детства в базарные дни марийцы в таких одеждах приезжали в Уржум. Женщины носили расшитые передники и высокие головные уборы, украшенные вышивкой, подвесками из монет и бисера. На свадебном костюме невесты нагрудное украшение из монет считалось семейной реликвией и передавалось из поколения в поколение.
В «крестьянской избе» выставлены старинные изделия бондарей, плетюшников, посудников, горшечников. Здесь же сепаратор, самодельная маслобойка, ручная мельница и снова уникальный экспонат — ухват на колёсиках, чтобы легче было доставать из печи тяжёлые чугуны.
ШКОЛА И УЧИТЕЛЯ
Посетители любого возраста более всего задерживаются в музейном школьном классе. Там стоят старые парты с откидными крышками, чёрная доска с мелом. На учительском столе — тетрадь преподавателя математики с поурочными планами, где расписана схема урока, методика разъяснения нового материала, решение задач. На стеллаже среди старых учебников нашли те, по которым в своё время учились и мы.
Первую школу в Лопьяле во флигеле своего дома открыл в 1843 году священник Иоанн Буевский, который и был первым учителем. Именно на место отца Иоанна, скончавшегося в 1844 году в возрасте 42 лет, приехал молодой священник Михаил Васильевич Васнецов. Он сразу был определён наставником лопьяльского сельского приходского училища и шесть лет обучал крестьянских детей. После Васнецова 12 лет преподавателем в школе был священник Гавриил Виноградов, женатый на Ларисе Ивановне Буевской. В 1887 году на работу в лопьяльскую школу приехала молодая учительница Раиса Гавриловна Чемоданова, внучка отца Иоанна Буевского. В том же году двухэтажное здание школы сгорело дотла со всеми документами, книгами и ученическими пособиями. Позже газета «Приложения к Вятским губернским ведомостям» писала: «В то приснопамятное время не находилось в селе квартиры для училища, и его было предложено закрыть. Г-жа Чемоданова не могла допустить этого и бесплатно отдала свой дом под училище, вскоре уступила и небольшой флигель. Сама же со своей малюткой-дочкой приютилась около печки». Раису Гавриловну жители села считали неутомимой труженицей. Она также организовала хор из учеников, а появление детей на клиросе вызвало у сельчан восторг и благодарность. Р.Г. Чемоданова добилась, что на деньги, получаемые селом с содержания кабака, в 1893 году для школы было построено деревянное пятистенное здание, но вскоре и оно стало мало.
Через пять лет по решению земства школа была преобразована в министерское двухклассное училище, для которого выстроили большое здание. Первые три года обучения с преподаванием арифметики, грамматики и Закона Божьего считались первым классом, четвёртый и пятый годы — вторым. В программу второго класса входили русский язык, арифметика (дроби, прогрессии, тройное правило, проценты), наглядная геометрия, элементарные сведения по естествознанию, физике, географии и русской истории. При училище был разбит сад; в нём дети учились ухаживать за растениями, выращивали саженцы. Стараниями учителей школа во всех начинаниях упоминалась среди первых.
Изба-читальня, открытая в Лопьяле в 1895 году, стала одной из пяти первых земских библиотек, укомплектованных книгами из Петербургского комитета грамотности. По Уржумскому уезду на 1884 год грамотность мужчин составляла среди русских 18 %, среди мари — 4 %, а среди татар — всего 0,2 %. Один из бывших учеников лопьяльской школы в 1900 году писал: «Мы должны быть благодарны как первым начинателям школьного дела в нашем селе, так и последующим лицам, которые способствовали распространению грамотности в селе и приходе». Среди учителей известны Н. Семакин и Н. Васнецов; фамилии священника Стратилатова, Н. Мышкина, Н. Веневоленского сохранились в стихах местного поэта А. Грудцына. У марийцев своей письменности не было до второй половины XVIII века, и роман «Евгений Онегин» на марийском языке стал редким экспонатом музея.
Деревянному зданию школы исполнилось 120 лет. Именно в нём сейчас размещается музей. Каждый посетитель в первую очередь встречается с портретами известных уроженцев лопьяльской земли, которые учились в этой школе. В советское время она работала в две смены, и число учащихся в некоторые годы превышало 600 человек. В селе также действовала музыкальная школа. Нынче в первый класс, к сожалению, не набралось и десятка малышей…

Селом Лопьял (по-марийски «лоп» — «низина», «ял» — «деревня») стал в 1740 году с постройкой деревянной церкви и получил ещё одно название — Богоявленское. С принятием марийцами христианства приход быстро рос, и храм приходилось расширять, перестраивать и… неоднократно восстанавливать после пожаров. После передачи в 1791 году Лопьяла из Казанской в Вятскую епархию при священнике Петре Буевском было решено возвести Троицкую каменную церковь, которую начали строить в 1805 году. Средства собирали ежемесячным обходом домов, туда же шли и все церковные деньги. На содержание священнослужителей сельский сход постановил выделять с каждой семьи по одному пуду ржи, овса, ячменя и по копне сена.
Прекрасная колокольня, деньги на которую всем миром собирали более десяти лет, была возведена в 1836 году по проекту Ф.М. Рослякова. В 1875 году лопнул самый большой из девяти колоколов, и его отправили на переплавку. Когда новый колокол весом более шести тонн везли из Слободского, прихожане встретили его в Нолинске, распрягли лошадей и 90 километров до Лопьяла везли сами. Колокол на высоту 45 метров рабочие Бакулевского завода поднимали вручную по трапу, а лопьяльский богатырь Семён Поляков на своём плече занёс 12-пудовый язык!
Постепенное благоустройство Троицкого храма велось в течение двух столетий, а для того, чтобы он пришёл в плачевное состояние, хватило нескольких лет. В 1930 году газета «Новая деревня» сообщала, что тёплая часть здания передана под культурное учреждение, а церковные ценности ушли на покупку тракторов. В 1934 году Уржумский райисполком признал «колокольный звон в Лопьяле нецелесообразным и нарушающим общественный порядок». Колокола и кресты были варварски сброшены на землю. В письме Калинину в 1940 году лопьяльцы жаловались, что храмовое здание находится «без всякого надзора». На заявление о возвращении церкви верующим в 1946 году был получен такой ответ: «Здание храма занято мастерскими МТС. Стёкол в рамах нет. Никакого церковного оборудования и инвентаря нет».
В наше время верующие привели в порядок часть церкви. На службы в село приезжает священник. В местном музее хранилось несколько старинных икон, возможно, прежде находившихся в Троицком храме, но их вместе с орденами, медалями и другими ценными предметами украли. Воров не нашли.
Краеведческий музей в Лопьяле открылся 30 лет назад благодаря энтузиасту, собирателю старины В.В. Ширяеву. Сейчас единственный сотрудник музея — В.А. Кожевников. Он не только оформляет выставки, проводит экскурсии, но и заботится о здании площадью 426 квадратных метров! Музей, где собрана история села, где хранится память о дедах и прадедах, об известных земляках, нужен вятским людям. Благодаря ему сохраняется связь поколений. Д.С. Лихачёв называл музеи пристанищем памяти и говорил: «Память — наше богатство. Надо хранить наше прошлое: оно имеет самое действенное воспитательное значение».
ЛЮДМИЛА Татаринова
Источник: ВЯТСКИЙ ЕПАРХИАЛЬНЫЙ ВЕСТНИК, № 12 (386) 2019