Предприятие перешло от отца к сыну - Лесное хозяйство - Каталог статей

Предприятие прошло довольно непростую историю, был момент, когда основавшему его Василию Ивановичу Решетникову после большого пожара было непросто сохранить его. Сейчас предприятие можно назвать потомственным — четыре года назад дело было передано сыну Михаилу, как раз закончившему кировский лесопромышленный колледж по специальности «технология деревообработки». Тому тоже пришлось возрождать предприятие, оказавшееся на грани закрытия после пожара пару лет назад (отец предпринимателя уверен в поджоге).
- Сгорело все, что было: и здания, и 4-сторонний станок, и погрузчик. Имущества было уничтожено примерно на 7 миллионов рублей, - рассказывает Михаил Васильевич. - Хотя в газете написали, что на 300 тысяч. Многие думали: все, не восстановимся уже. Но мы за два месяца снова отстроились. Мы заложили все, что еще было, даже свою машину, для получения кредита в Фонде поддержки малого предпринимательства. Пора за станками ехать, а кредит не одобряют в Кирове. Обратились за помощью к главе района Виктору Васильевичу Силину — он помог кредит взять.
Сейчас в производственных помещениях идет работа на двух ленточных станках и одном 4-стороннем. Из техники есть Урал-лесовоз. На делянке работает наемная бригада: при объемах вырубки в полторы-три тысячи «кубов» в год проще нанять лесорубов с их техникой. Приобрели МАЗ (снова в кредит), чтобы вывозить из поселка готовую вагонку - по летней дороге покупатели просто не отправляют сюда машины.

Недавно построили вторую сушильную камеру и приобрели оборудование для нее. Пилят в основном липу, а у нее хорошим бывает, как правило, один рез, остальное — дрова. Приобрели рядом с цехами дом под столярку, поблизости строят еще один столярный цех, уже побольше, собираются запустить его в этом году.
Легко ли развивать производство? Михаил приводит пример: в 2017 году, когда отец ему передавал предприятие, станок 4-сторонник стоил 960 тысяч рублей, сейчас его цена — 2,2 миллиона. Покупал тогда первый ленточный станок — 190 тысяч, год назад второй — 290 тысяч, а сейчас они стоят уже по 380 тысяч рублей. Соответственно растут в цене и запчасти. Металл дорожает, доллар растет, а все станки — из-за рубежа. Цена же на липовую дощечку хоть и приподнялась, но далеко не пропорционально.
Но главная проблема, хотя и работают они в лесном поселке, - получить лес. Покупать готовый кругляк очень дорого. Срок аренды у предприятия закончился, сейчас есть возможность только получить делянку через участие в аукционе. Делянки приходится искать самим — летом, в жару, по выходным облазить с картой не находящиеся ни в чьей аренде леса, искать перспективные делянки. Найдешь — лесничий ее отводит, и делянка выставляется на аукцион. На него заявляется несколько участников и из нашего района, и из области, и из-за ее пределов.
Вот, например, тогда после пожара долго искали делянку, на которую взяли очередной кредит, тратили время и бензин на поездки, а победителем, предложившим большую цену, стала организация из Марий Эл, которая вырубила и увезла к себе лес. Были бы, отмечает предприниматель, хоть какие-то гарантии, что у расположенного на территории района предприятия будет лесосека по средней цене — можно было бы лучше планировать развитие.
Кроме той дощечки, что увозится отсюда на продажу, часть продукции после распиловки укладывается на просушку под большим навесом. С удивлением вижу большие белые штабеля сложенных здесь толстых березовых досок. Рядом с ними тоже толстые и тяжелые, но короткие доски из лиственницы с покрытыми красной краской спилами (чтобы не шли трещины). Оказывается, клееные щиты из массива лиственницы сейчас идут на дорогие столешницы под раковины — очень красиво, и от воды дерево не портится.
- Березу, которую не продать как фанерный кряж, мы распускаем на необрезные доски, складываем, она высыхает до транспортной влажности, потом в сушильной камере досушиваем до столярной влажности, потом только кромим (если кромить сразу, ее изогнет), - объясняет Михаил Васильевич. - Сейчас любят мебель из массива, и чем доска толще, тем лучше. Сосновая доска легче, но она мягкая: карандашом надавишь — вмятина остается. А эта твердая.
Изготовлением разной мебели из березовых досок предприниматель начал заниматься два года назад. Попросила женщина сделать двухъярусную детскую кровать (тогда такая мебель из массива была редкостью). Сделали еще такую кровать, Михаил выложил ее на Авито, пошли заказы - создал группу в соцсетях и начал «ночами бессонными» конструировать и продвигать продукцию.
- Человек пишет, какая ему нужна кровать: лесенка-яшички такие-то, размеры спального места — я передаю это в работу, - рассказывает далее предприниматель. - Детскую мебель каждый хочет особенную, поэтому работаем по индивидуальным заказам. И покрытия разные: кто-то хочет розовую, а для кого-то покрываем дерево воском бесцветным — вид дерева остается словно без обработки. Заказов много, поэтому расширяемся. В Кирове два столярных цеха работают только по нашим заказам, есть магазин, где стоят выставочные образцы.
- Северяне, например, из Ухты, берут много такой мебели, - рассказывает далее М.В. Решетников. - Мы изготавливаем, я отправляю фото и видео, когда все готово, мебель привозят к железнодорожному вагону, там забирают и оплачивают. На склад делаем порой только садовую мебель: вот трансформеров, например, много берут, мы наделаем их тут штук тридцать - увезем в магазин.
Кстати, в одной из комнат дома, используемого под столярный цех, оборудовано и место для фотосъемки изготовленной продукции. Заносим туда садовый трансформер: скамья из березовых досок с подлокотниками «легким усилием превращается» в стол с двумя скамейками.