Лес молит о помощи человека
На фоне нынешних пожарищ и под их непосредственным впечатлением Президент РФ Д. А. Медведев заявил, что следует внести изменения в действующий Лесной кодекс РФ. Не признал ли он тем самым, пусть косвенно, что причиной массовых пожаров была не обычная для России каждые 10-12 лет засуха, а состояние «реформированного» чуть ли не до ручки лесного хозяйства страны? Будущее покажет, какие изменения в кодекс предложит Президент. А вот картина в угодьях бывшего Уржумского межрайлесхоза…
Лесники ликвидированы как класс
Чтобы та или иная работа велась, нужны прежде всего рабочие руки. Так и в лесу. Раньше в каждом крупном населённом пункте был лесник. Он делал обходы и следил за лесом. Были многочисленные инженеры лесного хозяйства разной специализации. Сейчас в Уржумском лесничестве (а это не только наш район) имеется три специалиста лесного отдела, 9 лесничих (по одному на участковое лесничество) и 7 водителей. Площадь леса – 151136 га. О качестве наблюдения за состоянием леса и ухода за ним судите сами.
Правда, кодекс возложил прежние обязанности лесхозов на арендаторов. Их у нас 25. В их пользовании около 70% леса, или 85061 га. Работают, конечно. Но возбуждены судебные иски ввиду ненадлежащего ведения лесных дел некоторыми арендаторами. В принципе у нас ситуация лучше, чем по стране в целом. По заявлению Д. А. Медведева, по России всего 13% лесов находятся в аренде. При ликвидации лесников как категории работников 87% лесов остаются практически безнадзорными.
В не арендованных лесах работу по уходу проводят по государственным контрактам специализированные организации. У нас это кировское ООО «Дубрава». Это рубки ухода, осветление, посадка леса и прочий комплекс работ. В 2009 г. посадили лес (сосна и ель) на 254 га. Нынче арендаторы посадили лес на 211 га и по госконтракту - на 72 га. Только в первом полугодии заготовлено 68 тыс. кубометров древесины (это официально, не считая браконьеров, которых при ликвидации ставок лесников-обходчиков и ловить-то стало некому). Вырублено условно 550 га леса. Половина ушла на выборочные рубки. (Насколько профессионально в данном случае работали вальщики? Могли так выборочно вырубить, что оставшиеся деревья покалечили и подрост переломали.) Сплошняком вырубили 173 га, где и будет посадка.
Специалисты лесного отдела утверждают, что прежде каждый обходчик осматривал каждый участок леса примерно раз в два дня. И пожары обнаруживались заблаговременно, и следы незаконных порубщиков были свеженькими. А теперь – гори всё синим пламенем, пока к какой-нибудь деревне не подойдёт? Арендатор лесников содержать не обязан
Арендатор оцеплен флажками
Посетители лесов возмущены. Ветровалы и прочий валежник не убираются годами. Пожарища не перепахиваются и не засаживаются своевременно. Сухостой стоит себе и стоит. Дело не только в том, что лес восстанавливается через несколько десятилетий и арендатору ждать его недосуг. Дело в том, что неочищенный лес гибнет и заражает всю лесную округу. Являются вредители первого порядка, разные там лубоеды. Потом – вредители леса второго порядка, разные усачи и короеды. Потом – уже третьего порядка, грибки и т. д. Будет стоять мёртвый лес, как во владениях злого Водокрута в фильме-сказке «Марья-искусница». И хоть напалмом его выжигай, чтобы соседние леса не погибли. Поползни, пищухи, синицы и дятлы, каждый на свой лад извлекающие вредителей из-под коры, запущенного леса не спасут: их дело – профилактика, а не лечение запущенных болезней. Хорошо ещё, что странствующие шелкопряды да разные там коконопряды давно не появляются: кукушек на них тоже не хватит.
Почему так происходит? А по Лесному кодексу РФ. Ладно, есть ещё не арендованные леса. Можно «просто» вызвать лесопатолога. Он межрайонный, находится в Кильмези. Даст визу вырубить сушину – и можно по госконтракту вырубить. Только контракт нужно переписывать. За несколько недель, глядишь, успеют. А в арендованных лесах? Арендатор работает по проекту освоения лесов. Его составляют в Воронеже (именно так!), потом согласовывают в Кирове и направляют в Уржум. Проходят месяцы и месяцы. И всё немалых денег стоит. Ни убрать ветровал, ни расчистить пожарище, ни свалить пару-тройку сухостойных деревьев без изменения проекта со всеми путешествиями бумаг (и самого арендатора) по просторам Родины ничего сделать нельзя. Это будет нарушение закона со всеми вытекающими последствиями. Сумасшедший дом? Нет, Лесной кодекс РФ!
Раньше лесник, живший в каждом сельсовете (а то и не один), по просьбе односельчанина шёл в лес, клеймил сухое или больное дерево – и руби его. Валежник можно было бесплатно на дрова забрать. Теперь такое невозможно. Это и людям крайне неудобно. Не все же на газ переходят. Этим летом оштрафовали на 6 тысяч рублей незаконного порубщика сухостоя. Всё по закону. «Теперь штрафуем людей за то, за что мы им раньше деньги платили», - вдыхают в лесном отделе. Можно попасть в суд за вырубленный в лесу черенок к лопате. Закон есть закон…
Вместо лесника запустим спутник?
Нынче на территории Уржумского лесничества было 24 лесных пожара. Общий ущерб составил около 3,5 млн. руб. В Лебяжском районе пострадало 2 тысячи гектаров леса. Два значительных пожара было возле Пиляндыша. Почему горим? Напрашивается ответ, что тушить некому и нечем. Ответ не вполне правильный.
Да, развал леспромхозов нанёс удар по безопасности леса. Это вообще парадокс. Лесное хозяйство в СССР было третьим по размеру источником доходов бюджета. Давало 80 миллиардов рублей в год. Тех, советских рублей, когда американцы без вопросов меняли свой доллар на 67 копеек. Теперь оно убыточно. У арендаторов леспромхозовского парка техники нет. Они и защитные просеки с опашкой, и весь комплекс лесных дорог содержать не могут, если и хотят. А оканавливанием торфяников и болот тем более не занимаются – не их это площади. Но ведь тушили лесные пожары вполне успешно. При том условии, что вовремя их обнаруживали. На не арендованных угодьях нормально тушили «Кировлес» и «Дубрава».
Но вот беда – обходчиков-то нет, пал вовремя не видели. Вообще такой дым стоял, что и с самолёта не могли найти очаг лесного пожара. Шла настоящая химическая война заброшенной человеком природы с самим человеком. В Москве в период задымления вдвое выросла смертность. По многим людям отравление газами ударит через годы. У нас в некоторых сёлах, говорят, дышалось не легче. Над городом стоял занесённый из Лебяжья смог. В этом году помогала авиация. Конечно, сохранись сельхозавиация в районах (у нас аэропорт ликвидировали в 1993 г.), было бы проще: когда нынче самолёты пришли на помощь лесничим и арендаторам, из их кабин тоже был виден в основном дым над лесом, а не очаги пожаров. Положение спасло спутниковое слежение: из космоса видно инфракрасное излучение в очагах.
Ладно, ещё торфяников в Уржумском лесничестве нет. Есть торфяные горизонты глубиной до 7 метров, горели небольшие наши болотца, дымились луга. Никто эти болотца, кстати говоря, никогда не осушал. Только полный профан может утверждать, что горят исключительно осушенные торфяники. Горит торфяник, имеющий влажность до 600%, если над ним нет водоёма. Пусть на тлеющий торфяник Бе-200 низвергнет Ниагару: под лужами воды образуется водонепроницаемая корка спекания, а торф горит себе дальше вглубь и вширь… По телевизору такое тушение показать эффектно, а на деле – совершенно не эффективно. Мелиораторы окружали торфяники канавами глубиной до дна горизонта, они естественным путём заполнялись водой, и пожар не распространялся.
Так что главная причина такого размаха пожаров – не отсутствие техники, а позднее обнаружение ввиду разгрома системы лесного хозяйства, ликвидации лесхозов и института лесников.
Уцелевшие ещё специалисты лесного хозяйства указывают и на развал сельхозпредприятий. Заброшенные поля и сенокосы – источник неконтролируемых палов и лесных пожаров. С гибелью колхозов и совхозов на селе исчезли полноценные пожарные дружины с их техникой. (Пожарные МЧС лесов обычно не тушат: и не их компетенция, и не приспособлены они для этой работы. Да им и так дел хватило выше горла – и в населённых пунктах, и на лугах. Выезжали по пять-шесть раз в день!) Прекратилась опашка лесов и населённых пунктов. Есть вопросы и к дорожному хозяйству. Проезжая по дорогам, посмотрите по сторонам. Обугленные палом придорожные лесонасаждения стали, можно сказать, нормой. Минерализованные придорожные полосы, где вы, ау?
Что делать?
Правительство спохватилось. Направляются немалые средства на пожарное дело, на опашку лесов и деревень, на приобретение техники и пр. Но это – ликвидация следствий, а не причины. Причина чрезвычайной ситуации в лесах (и не только с пожарами) – нынешняя структура лесного хозяйства, установленная Лесным кодексом РФ. Его принятие инициировал предыдущий президент страны, опираясь на думское большинство. Протесты и критические замечания как оппозиции, так и академической общественности, специалистов лесного хозяйства власть тогда не прияла во внимание. Остаётся надеяться, что в Кремле и в Охотном ряду пойдут на концептуальную правку кодекса.
Не ожидая решений Москвы, следует обсудить ситуацию и на местах. Статья 84 Лесного кодекса РФ прямо говорит о полномочиях органов местного самоуправления в области лесных отношений. Речь идёт о муниципальных лесах. Их вроде бы немного, но и в них порядка нет. Например, в лесопарке. Ссылки на права и обязанности местного самоуправления есть и в ряде других статей кодекса. Собраться бы специалистам лесничества и юристам, да и подготовить качественное рассмотрение вопроса на районной Думе. Хоть что-то сдвинулось бы с места…
А. Иконников.
Источник: Кировская искра", №129 от 26 октября 2010 гда. |
