Возвращение имён

И это всё Бушковы

«В стороне от гробниц знаменитых,
На заглохшем кладбище времён,
Я ищу невеликих имён
Незаслуженно нами забытых».
(Из стихов французского поэта Шарля Бодлера)

Становление на Уржумской земле Вятской губернии буржуазии, купечества – имело объективный характер, однако и развитию объективных процессов всегда ведь кто-нибудь мешает или помогает. В зависимости от этого процесс идет быстрее или медленнее.
Среди людей, полезных Вятской губернии, были Бушковы. Предпринимательская деятельность купцов и промышленников Бушковых была связана с селом Русский Турек Уржумского уезда Вятской губернии. По материалам краеведов Евстратия Ивановича Бушкова и Татьяны Александровны Воробьевой попробуем немного разобраться в жизни села и Уржумского уезда, и какое место в нем занимали Бушковы.
Краеведческую литературу об их жизни и деятельности можно пересчитать по пальцам. Однако история все расставляет на свои места.

По данным ЦГАДА города Москвы деревня Турек принадлежала в 1722 г. Сабинской волости Уржумского уезда Вятской губернии и насчитывала 48 душ мужского пола и 263 года с момента основания. То есть население в это время составляет около 100 человек, это 9-11 домов. Опираясь на эти данные, можно предположить 1459 год годом основания населенного пункта.

Первые люди - марийцы, что пришли на эту землю, пробирались сквозь вековые заросли от большой реки вдоль неизвестной речушки. Пройдя с полверсты, остановились на отдых, да и понравилось им новое место. Решили остаться тут навсегда. Речушку, на берегу которой поселились, назвали Турек (современное название - Туреченка), а потом и свою деревню стали именовать так же. Жители занимались охотой, рыбной ловлей, земледелием, скотоводством.

Кругом стоял нетронутый девственный лес с могучими деревьями, заросший кустарником. Дорог практически не было, да и с Вятки населенный пункт виден не был. Берега были болотистые, и добраться до деревни было трудно.

Но в конце XV – начале XVI вв. гонимые страхом, преследуемые законом, в эти места бежали староверы. По одним данным они пришли с севера, со стороны Нолинска. По другим данным это были староверы, приплывшие с верховьев реки Вятки с Омутнинского края. По одним предположениям, пришли они добровольно, по другим — были административными ссыльными. Староверы поселились по обе стороны речки Турек, и некоторое время жили рядом с марийцами. Трудно сказать, как они вышли на Турек. Когда пришли русские, коренным жителям пришлось потесниться. Часть из них ушла в Камайково, другие - в Кизерь.

Марийцы люди очень гордые, трудно им было тут с русскими ужиться – тем более что кругом чисто марийские селения: Комайково, Кизерь. Сами посудите: вдруг, откуда ни возьмись русские пришли и уйти не захотели, осели...

После ухода марийцев из деревни, русские начали отстраивать улицу. Расположилась она на выходе речки Турек, впадавшей в болото Кочкарное на берегу Вятки, по левому берегу, повторяя её изгибы. Дома ставились очень тесно один к другому. Первоначально староверы даже обнесли свое поселение забором, сделав четверо ворот. Очень долго жили обособленно. Но постепенно они включались в жизнь уезда, и ограду пришлось ликвидировать. Речка Турек была в то время многоводной с низкими берегами. Кругом леса.

Болотистая местность способствовала частым заболеваниям холерой и чумой. Поэтому в начале 18 века правление уезда приняло решение вырубить лес и осушить местность. С того времени началась ускоренная сплошная вырубка леса (работали татарские рабочие), сплав его. Вырубали в начале только лес, который рос на правой стороне реки Турек. Слева лес охранялся государством и его долго не рубили, хотя позднее начали вырубку и здесь, вначале вели частичную (выборочную) вырубку. В связи с этим русские начали активно ставить большие деревянные дома.

Один из первых был поставлен в районе Моленного моста. Другие захотели построиться ближе к Вятке, чтобы удобнее было жить. На месте современной улицы Кооперативной начали подъем: стали забивать сваи, между ними прокладывать сучья, возить землю, чтобы сделать место суше. Где становилось выше, там ставили дом, поэтому застройка улицы была не сплошной. Таким образом, к началу девятнадцатого столетия Турек имел две улицы.

По мере заселения сюда прибывали люди, были среди них и ремесленники, торговые люди, духовенство.

Лес вырубался, местность видоизменялась. Вятка, подмывая берега, подошла к Туреку, вобрав в себя болото Кочкарное. Поскольку река Турек раньше впадала в болото, на устье ее была построена земляная плотина, стояла водяная мельница, оставшаяся ещё от племени мари. Когда Вятка проложила себе новое русло по болоту, плотину подмыло. Тогда ее подняли выше. Сделали плотину там, где в настоящее время проходит дорога через Моленский мост. Плотина здесь простояла недолго, ее тоже подмыло. Тогда плотину подняли выше по течению. Плотина работала несколько десятков лет, но из-за вырубки лесов река мелела, поэтому плотину ликвидировали, и, отступив, сделали новую. Сделали мост.

Если раньше боялись ходить из Турека на тракт до Малмыжа, опасаясь встретить медведя, то в XIX веке лес отступил и поредел. Между Туреком и Кизерью, Туреком и Камайкозым, Туреком и Дергачами были чистые земли. Расширялись поля, звери уходили дальше в глухие леса.

Хлеб на новых землях рос неплохим, близость воды (река Вятка) позволяла транспортировать его водой вести торговлю, обмен. Появились скупщики хлеба в Туреке. Стало развиваться и судоходство.

Коренными жителями Турека считается род Бушковых, состоявший из нескольких семейств. Это фамилия не местная. В книге вятских фамилий Бушковых нет. Зато есть у казаков – южнее Москвы, на Дону. Откуда пошло? Козочки бодаются – «бушкаются»... И наш писатель Крупин утверждает, что он – очень дальний потомок этих Бушковых, будто бы они донские казаки. В 1722 году Бушковы уже жили в деревне Турек.

Сами Бушковы как люди состоятельные, из зажиточных крестьян, фамилии себе быстро купили. А у тех, кто победнее, до XIX века фамилий не было, они по своим хозяевам назывались. Те, кто служили у Бушковых, на вопрос: «Чьи вы?» – отвечали: «Бушковы мы». Так и стало в Туреке большинство Бушковых.

Наиболее известными из семейства Бушковых были: Бушковы Степан и Корней, Бушковы Миней и Никифор Степановичи (Стефановичи), Бушков Федор Иванович, Бушковы Иван и Климент Никифоровичи, Бушков Григорий Никандрович, Бушков Матвей Лазаревич, Бушковы Трифон и Семён Корнеевичи, Бушков Родион Матвеевич.

Позднее в Туреке появились Шамовы, Корепины, Улановы.

Жилые дома строились вдоль берегов речки Турек, современная улица Советская (ранее Главная) удлинилась до кладбища и имела те же изгибы, что и река.

В 1825 году в деревне разыгрался страшный пожар. Он полностью уничтожил улицу, построенную по левому берегу Туреченки. Люди начали строиться заново, но теперь уже пригласили специалистов по планировке. И по их предложению строиться решено по бугру, сделав улицу прямой. Кроме того, между домами оставлялись приличные расстояния, которые должны были быть засажены деревьями из соображений противопожарной безопасности.

Понятно, что построить новый дом трудно, особенно, если сгорело всё. А на вновь отстраиваемой улице стали ставить больше богатые дома. Люди победнее вынуждены были выехать за пределы деревни и строиться там. Так образовались выселки на тракту и починок, очень скоро получивший название Вшивый (современные улицы Мира и Красноармейская; Малый Турек, или улица Партизанская). Улицы по обеим сторонам речки Турек разрастались. Левобережную улицу народ называл Главная (иногда - Миллионная, потому что жили богатые), а другую – Заречная.

Хозяева домов постарались украсить их не только архитектурными элементами, они каждому дому придали своё определённое лицо. Улицу обсадили деревьями, тщательно и аккуратно вымостили камнем. Особую выразительность создавал протянувшийся от дома к дому забор, состоящий одновременно из двух расположенных рядом различных по конструкции изгородей.

Возле речки – серебристые тополя и белые ивы, ровесники века. Их лесопромышленники Бушковы еще саженцами привезли из Царицына, куда лес плотами сплавляли. Ныне свой век деревья уже отжили, падают, а от корня ни одна веточка не прижилась.

Современная улица Кооперативная в то время остановилась у Верхнего моста, получившего название Самарцевский; по фамилии содержателя.

После пожара 1825 года именно Бушковы затевают строительство каменных домов, опираясь на архитектурные проекты. В числе первых построились Федор Иванович и Миней Степанович, который появился на вятском лесном рынке в 1880-1890-е годы.

Дом Минея Степановича Бушкова

Потом строился племянник Минея Григорий Никандрович. Все перечисленные строения, несмотря на почти вековое совершенно нехозяйское отношение к нему, беспечную эксплуатацию, и ныне выглядит великолепно, заставляя удивиться всякого, кто видит его впервые. Привлекают взгляд парапеты и вазоны, кованные и деревянные решетки, арочные окна и лепнина, украшения из опочного камня, лестничные перила, литые крылечки... Сразу всего и не перечислишь.

В 19 веке, когда появились подобные строения, не в каждом городе строились кирпичные здания, а уж тем более для жилья. А тут - глухая деревня - и такая красота, фантазия. Да это и закономерно, ведь владельцы усадеб люди особые. Бушковы очень любили Турек. Много сил положили на благоустройство родной деревни, на возрастание значимости Турека в глазах общественности, жертвуя не только деньги, но и время и силы.

Первое, что следует отметить, это наличие личной большой библиотеки в каждом доме: все Бушковы были грамотные, много читали. Был в библиотеке купцов Бушковых и журнал «Вопросы философии и психологии», издаваемый Московским психологическим обществом.

В обнаруженной в Уржумском районе Острожской библии есть автограф владельца – Р. Буш. Может ли это быть из коллекции известного в селе Русский Турек рода купцов Бушковых?

В 1908 году в Русском Туреке была открыта земская библиотека. Там были Александр Дюма, Луи Буссенар, Майн Рид, А. П. Чехов, Н. В. Гоголь, И. С. Крылов, Л. Н. Толстой, Фламмарион и другие авторы. Были журналы «Природа и люди», «Нива», «Вокруг света». Читатели читали Платона, Аристотеля, Сократа. Были все 50 томов французских бульварного романа «Похождения Рокамболя». Были книги профессора, богослова Светлова, сочинения Лютера, Ренана и «Капитал» Маркса.

В селе Русский Турек сохранился дом, который когда то Миней Степанович построил для своей дочери. Она брала на воспитание детей-сирот, живущих в Туреке, помогала им получить образование, оказывала поддержку в дальнейшей жизни. Но после революции 1917 года дом отобрали и расположили в нем военный комиссариат Русско-Турекской волости.

Дом, который когда то Миней Степанович построил для своей дочери

Между всеми домами Бушковых существовали подземные переходы, часть из них замуровали, когда сделали детский санаторий, а часть используют под современные коммуникации различного характера.

Источником состояния Бушковых, занимавших главенствующее положение среди жителей, стала продажа хлеба и леса. За несколько десятков лет род Бушковых окреп. К концу прошлого, началу нынешнего столетий эти семьи вполне успешно занимались торговлей. Степан Бушков с братьями торговали лесом, а Корней Бушков с братьями — хлебом.

По богатству Бушковы стали купцами, но сословную купеческую грамоту они себе не покупали, так и числились государственными крестьянами. Местных крестьян нанимали на работу, с оплатой не обижали. Стали в Турек вокруг таких хозяев собираться другие русские люди. К Бушковым стекается в поисках работы беднота, ремесленники. Так в Туреке появилась семья кузнеца Зубарева. Эта семья поселилась, и долгое время жила там, где позже стояли колхозные амбары. Купцами Бушковыми и Шамовыми были приглашены ремесленники кузнецы Серебряковы и плотники Самарцевы.

Бушковым для ведения дел нужны были грамотные люди. Они обратились в Уржум за разрешением открыть в селе классы на дому по программе народных училищ. Разрешение было получено. В 1870 году бывший волостной писарь Николай Васильевич Стародумов, крестьянин Котельничского уезда, начал обучать несколько человек в частной школе “Турекское домашнее слово”. Это был первый учитель в селе Русский Турек. Первая начальная школа открылась в 1896 году. В ней обучались 10 учащихся от 10 до 16 лет. Здание находилось на берегу реки Вятки в конце улицы Кооперативной. Сейчас это территория заготзерно (хлебоприемного предприятия). Здание было двухэтажное. Содержало школу земство. Обучали в этой школе только мальчиков. Школа в этом здании была до 1924 года, потом ее перевели в здание волостной управы.

Для девочек около церкви была другая школа. Называлась: «Церковно—приходское училище». Позднее само здание перевезли и поставили за трактом Уржум — Малмыж, поместив в него птичник колхоза «Двигатель». Из числа учащихся в этих школах, некоторые потом учились в Шурминском двухклассном училище, в Уржумском городском и реальном училищах. Преимущественно это были дети богатых, состоятельных родителей.

К концу XIX века Турек бурно разросся, и, как положено селу по статусу, решили строить православный храм. Деньги на него собирали марийцы из соседней Кизери (села относились к одной волости). Вообще-то марийцы хотели поставить единоверческий храм, чтобы в него и староверы могли ходить. Но в губернской консистории рассудили иначе и сделали храм совершенно противоположной «специализации» – миссионерской, противораскольнической. Освятили в честь Святого Духа. Староверы, тем не менее, на освящение пришли, в том числе и Бушковы, потому что с православными всегда жили дружно. А что там чиновники предполагают – кому какое дело. Располагает-то Бог.

Так в 1885 году в Русском Туреке была построена церковь, освящённая 23 марта 1895 года во имя Сошествия Святого Духа на апостолов и с её открытием деревня Турек переходит в разряд сёл.

В ноябре 1897 года жители села собрались и под руководством священника обратились в Вятскую Духовную Консисторию с тем, чтобы «новообразовавшееся село Турек наименовать Русский Турек». Село официально стало именоваться Русский Турек с 5 декабря 1897 года.

Была у Бушковых своя молельня. Но они и односельчан не забыли: на свои средства они построили в 1898 году для односельчан - старообрядцев новую вместительную моленную, которая уцелела, где одновременно в разных помещениях могли молиться верующие Даниловского согласия (малая моленная) и Федосеевского согласия (большая моленная). Она сориентирована строго с востока на запад. Моленная располагается на современной улице Кооперативная. Службы в ней проводились до середины 1930-х годов, пока её не закрыли. Жители обращались к высоким властям оставить моленную, но те прошение оставили без внимания, мост через Туреченку получил название по зданию – Моленский.

Моленная

Большая и малая моленная между собой никак не сообщались. Между ними были сплошные стенки, то есть моления проходили у них одновременно, но люди не слышали, что они поют. Там даже потолки разного уровня. Вот если большая моленная, там, допустим, потолок пять метров, то в малой моленной он около трёх метров. И на чердаке это тоже было заметно: разные уровни.

Но там были такие интересные очень ворота. Стенка, обыкновенная стенка, но она раскрывалась. И вот за эту дверь, где иконы висели, могли переступать только мужчины, а женщины нет. Мужчины там ходили и пели, а женщины только слушали, потому что многие мужчины так и говорили: "Женское пение — что козлиное блеянье". Как на ближнего не наговорить. То есть не любили слушать, как женщины поют. Ну а потом мужчин-то ведь всё меньше, и меньше, и меньше, и поэтому женщины тоже стали петь.

У моленной было три крыльца. Два в большую и одно в малую моленные. Причём, в большой моленной в одну дверь входили мужчины, могли входить девушки незамужние и могли входить старушки, которые остались без мужей, а в другую только женщины. Если женщина родила, она вообще стояла у входа. Руки на груди складывала крестом и стояла. И только про себя молитвы читала и даже не крестилась, и ничего не произносила. Такое на неё было наложено наказание. Женщины, которые уже имели детей, но не маленьких, не грудных, они могли подойти поближе.

У этой моленной было две казны. Казна — это где находились люди под казённым присмотром (общественным присмотром), старушки и старички, которые остались без родственников, одинокие. Если они федосеевского согласия, их в один дом брали: значит, в большую казну. Если они даниловского согласия, их в другой дом брали, в малую казну. В этих домах обязательно было по два человека, мужчина и женщина, которые ухаживали за престарелыми и выполняли соответственно каждый свою роль: стирка, уборка и прочее, дрова, кому чего. Они за престарелыми ухаживали, а общество их содержало, давало им деньги, давало им продукты. У староверов никогда не было ни брошенных пожилых людей, ни брошенных детей.

Помнили старожилы села большие благотворительные обеды, что устраивались в дни поминовения усопших прямо во дворе дома Минея Степановича Бушкова. На эти обеды собирались не только крестьяне села, но и окрестных деревень. Угощали всех желающих, а по окончании обеда каждого одаряли: женщин - платками, мужчин – рубахами.

Известно, что двое из семьи Бушковых были старостами церкви Святого Духа:

Приговором приходского схода от 20 октября 1903 г. с 1 октября 1904 года на эту должность избран Иван Николаевич Бушков. Он же утвержден и на второе трехлетие до 1 октября 1910 года. И.Н. Бушков получил архипастырское благословение с грамотой в 1908 г. за полезное служение в течение первого трехлетия.

В 1910 г. 1 октября на должность старосты избран крестьянин с. Русский Турек Петр Семенов Бушков; 27 лет, окончил курс начального земского училища, женат; имеет троих детей.

До Октябрьской революции 1917 года в Русском Туреке располагался женский старообрядческий монастырь, населённый в основном одинокими пожилыми женщинами, но были и молодые. Монахини молились, занимались рукоделием, ухаживали за небольшим огородом. Жили сестры на втором этаже, а на первом была просторная комната для совместной молитвы. Вместе с ними молиться они позволяли всем, кто придерживался их направления старой веры - кондрашиной.

В 1870 году из федосеевского согласия в Русском Туреке выделилась группа - старообрядцев, которых стали называть “кондрашины”. Основатель группы - Кондратий Семенов выступал против принятия на покаяние родителей, благословивших детей на брак. Семенов также считал, что исповедь нужна лишь при крайней нужде (при смерти). Последователей этого учения было 20-30 человек.

Монастырь содержала Екатерина Стефановна Бушкова, сестра Минея Стефановича. Второй этаж имел форму креста, на улицу Главную выходил балкон, территория дома была обнесена очень красивой кованой решёткой на каменных столбах. Вскоре после революции Екатерина Стефановна умерла, дом завещала Егору Аверину. Но дом отобрали, а самого его выгнали так же, как ранее монахинь.

Женский монастырь старообрядческой общины Русского Турека

В 1862 году по Вятке прошел первый пароход, появилась необходимость заготовлять дрова. Этим в Русском Туреке занимался Семен Корнеевич Бушков. На берегу Вятки стояли его же разборные амбары. В них шла заготовка льна, кудели всех сортов. За 20-15 копеек в день работали там наемные рабочие — преимущественно женщины. Другим Бушковым такая предприимчивость однофамильца не понравилась, они подкупили турекских крикунов и выжили заготовительные амбары из Турека. Их перевезли в Медведок.

В 1902 году Миней Степанович и Григорий Никандрович Бушковы построили буксирный пароход «Лесопромышленник», мощностью 55 л. с. После 1918 года пароход плавал на Волге, а с 14 января 1930 года — на Каме под названием «Плотовод». Списан был в конце 1950-х годов.

Когда-то начав заниматься лесом, Бушковы стали настоящими мастерами лесных дел. Встав на ноги, Бушковы стали приобретать большие земельные участки. Так, еще 3 апреля 1885 года братья Иван и Климент Никифоровичи, Миней и Никифор Степановичи купили с публичного торга землю в количестве 9687 десятин под названием «4-й участок», выделенный из Буйского имения. Эти участки до сих пор называются «Бушковским лесом». Часть заготовляемого Минеем Бушковым и его братьями леса отправлялась в виде досок. Для того чтобы подготовить продукцию к весне, лесопромышленники еще с осени нанимали пильщиков.

Известно, что в 1897 году 24 октября при Уржумском полицейском управлении производились торги на продажу леса из казённых дач 13 лесничеств южной части Вятской губернии. Наиболее крупными покупщиками были:

М. С. Бушков – на 35,4 тысячи рублей (16,9 тысяч брёвен сосны и ели) из Кильмезского и Буйского лесничеств;

Т. И. Бушков – 20 тысяч рублей, Д. М. Бушков – 18 тысяч рублей, Г. М. Бушков – 28,1 тысячи рублей (8 делянок сплошной рубки из Козмодемьянской дачи Уржумского лесничества).

А в январе 1898 году наиболее крупными покупателями были крестьянин М. С. Бушков – 52 тысячи рублей (26 тысяч брёвен), Ф. И. Бушков – 28,6 тысяч рублей (16 тысяч брёвен) и другие.

Огромное количество леса отправлялось в г. Царицын и Саратов. На 1 сентября 1914 года Бушков Миней Степанович и его сыновья Георгий, Григорий, Дорофей и Ипполит владели недвижимым имуществом в г. Царицыне в размере 2837 руб. и имели право на участие в городских выборах.

Из семьи Бушковых скупкой зерна занимался Трифон Корнеевич Бушков, о нём известно точно, что именно на базе его складов образовано хлебоприёмное предприятие. В амбарах Трифона Корнеевича можно было хранить до 200 тысяч пудов зерна. Все постройки были под железной крышей и простояли до конца 1950-х годов. Контора хлебоприёмного предприятия долгие годы располагалась в каменном двухэтажном доме, стоящем через дорогу. Это здание - подарок Трифона Корнеевича очень дорогим людям.

Пока можно было занимать новые земли, жилось вольно. Но скоро свободных земель не осталось. Тогда землю стали делить по хозяйствам, в которых учитывались только ревизские души (то есть мужчины). Таким образом, хозяйства имели от 3 до 15 гектаров земли и больше. Тот, кто получил землю раньше, не сгонялся с нее, а вновь прибывшие получали свой надел в самых разных местах. Делили по жребию. Правом преимущества пользовались Бушковы, которые за трактом даже развели сад. В начале XIX века в село приехали торговые люди Заболотский и Лохтин, которые занимались скупкой и сплавом леса.

Село разрасталось. К 1890 году в нем была и гостиница Матвеева, где люди могли играть в бильярд. Было несколько торговых лавок с бакалейными товарами. Позднее на берегу Вятки, там, где сейчас склад № 10 заготзерно, лесоторговец Лохтин выстроил двухэтажный шестистопный дом с прирубом, в котором открыл ресторан с комнатами отдыха для приезжавших на пароходе.

Близкие к хозяевам люди имели возможность тоже богатеть. Они настроили в селе большие дома — одноэтажные, двухэтажные с красивой отделкой.

В 1880 году Матвей Лазаревич Бушков поставил большое двухэтажное здание. Матвей Лазаревич занимался земледелием, держал скот, а ещё служил доверенным лицом у Бушковых: брал сплав по реке Кильмези. Здание отец оставил сыну Родиону, а сам перешёл в деревянный дом, стоящий рядом. За этими домами были выстроены большие конюшни, кирпичный дом для ездовых и обслуги. В гражданскую войну Родион погиб. Жена его уехала, некоторое время дом пустовал. Потом его передали под почту и выделили в нем квартиру начальнику почты. В 1990 году для почты поставили в селе новое здание, дом остался без хозяина. В 1996 году это огромное строение купили под аптеку, но оно до сих пор пустует и разрушается.

Дом Матвея Лазаревича Бушкова

Бушков Никандр Минеевич построил свой дом наискосок от брата, но оставил ему цвет кирпича и украсил декоративными дополнениями. До настоящего времени от дома осталось только основное здание. Совсем снесены ворота, большие, в несколько воротных ниш, на месте двухэтажного флигеля стоит низенькое одноэтажное здание. Нет и хозяйственных построек. В них в 1935 году располагалась колхозная свиноферма. Сам дом горел. После пожара в нём некоторое время располагалась школа. Это была довольно значительная и заметная фигура в Уржумском уезде и даже за его пределами. Он скончался внезапно на 54 году жизни, в городе Казани, когда возвращался из Москвы. Его сын, Григорий Никандрович, явился прямым наследником дома. Он и его жена, Пелагея Васильевна, хозяйство вели с великим талантом, постоянно его преумножая. Они в соседнем селе Кизерь имели большой конный завод на 70-80 кобылиц с ипподромом на две беговые дорожки длиной в два и три километра.

Сын Григория Никандровича, Вадим, уехал в Вятку. Женился. Долгое время работал в Вятке (потом уже в Кирове) в палате мер и весов.

Сам Григорий Никандрович против Советской власти не выступал. Некоторое время еще жил в селе, но потом, по инициативе особо бдительных граждан его раскулачили и сослали на Игарку. Но он был прекрасным мастером, разбирался в лесе. Поэтому на Игарке Григорий Никандрович работал техническим директором по сплаву леса.

Бушковы построили несколько домов своим работникам в подарок за многолетнюю безупречную службу.

Интересно жили, а потому богато. Полной чашей черпали из реки жизни. Бога благодарили...

Нуждающимся жителям Турека Бушковы возами давали хлеб и муку, выделяли из своих стад лошадей и коров, явились инициаторами и участниками строительства холерного барака на берегу Вятки; выделили средства на строительство дороги протяжённостью в 3 километра от Турека до Казанского тракта.

В Русском Туреке действовал театр. Ипполит Минеевич Бушков интересовался театром. Собрал вокруг себя турекскую молодёжь, увлёк их. Они ставили спектакли, брали даже серьёзные пьесы. Сам Ипполит в них тоже играл. На старых фотографиях видны сцены из спектаклей и директор, интеллигентного вида молодой человек, – ни дать ни взять «петербуржец» из дворян, а на деле крестьянский сын Ипполит Минеевич Бушков. Вот он уже в роли Актера в драме Горького «На дне».

Молодые Бушковы первыми сели на велосипед, а через несколько лет в 1910 году пригнали в село первый автомобиль, нарушив тишину и покой сельских улиц. В тот год кооператив Меркуловых на берегу Вятки, как раз на месте теперешней нефтебазы, водрузил бак и открыл торговлю нефтепродуктами. Когда первый автомобиль, купленный двоюродными братьями Бушковыми Григорием Никандровичем и Минеем Степановичем, въехал в село, рыча, стуча и пыля по дороге, сбежалось смотреть на этакое чудо всё село. Дети бегали за авто толпами, впрочем, недолго. Ездить-то толком не умели, и на главной улице машина врезалась в берёзу. Случилось это как раз напротив дома Германа Яковлевича Бушкова. С тех пор, рассказывает он, сколько лет прошло, берёза уже старая, а толком так и не росла – всё вкривь да вкось.

В 1911 году Бушковы наконец-то добились организации Русско-Турекской волости с выделением ее из Теребиловской волости. Здание волостной управы перевезли из Устья-Кильмези, поставили его за свой счет. Это был двухэтажный дом. Здание стояло между современной улицей Красноармейской и улицей Кооперативной до 1932 года. Потом его перевезли в Шурминскую МТС.

А с 1912 года в богатые дома пришел водопровод, так как эти же братья Бушковы поставили на ключе насосы (тараны), проложили водопровод с ключа до своих домов через улицу Главную, где поставили несколько колонок и для жителей.

Кроме того, к 1914 году Бушковы имели свою электростанцию, которая располагалась за домом Бушкова Григория Никандровича на речке Туреченке. Мощность ее до 8 кВт, было до 60 метров воздушного провода. Наибольшее напряжение электростанция давала в 115 Вольт. Можно говорить об электрическом освещении домов Бушковых в то время как село было электрифицировано только в 1950-е годы.

В 80-е годы прошлого века в селе появились первые ссыльные. Они были высланы на поселение. Кто-то из жителей знакомился с ними, подружился, заинтересовался их политическими делами. От ссыльных получали запрещенную литературу Николай Харитонович Бушков, Евстигней Иванович Быков, Николай Андреевич Корепин, Леонтий Иванович Пестов.

С началом Первой мировой войны все сельчане энергично собирали медикаменты и перевязочные материалы для отправки на фронт.

На войну 1914 года сразу ушло до 50 человек. Особенно было тяжело тем, кто остался без кормильца, так как к 1916 году из продажи исчезли некоторые продукты питания, дешевые промышленные товары. А лесопромышленники Бушковы и заводчики Шамовы получали прибыль. Бушковы заготовляли много березы на ложе к винтовкам, а Шамовы — чугуна и железа, которые тоже шли для войны. Те, кто работал у них в это время, были поставлены на бронь и на войну не брались. В 1914 году Ипполит Минеевич Бушков тоже ушел на войну (хотя, конечно, у Бушковых достаточно было денег, чтобы выкупить сына) – и не вернулся.

Не жалея денег на благотворительность, Бушковы этим только множили свой капитал, хотя до конца оставались крестьянами. Их ценили, избирали в земство, различные попечительские общества. Уважение к ним возрастало за их добрые дела, верное твердое слово, порядочность, стремление к новому, лучшему.

Так подошел февраль 1917 года. Свержение царя в Туреке было встречено с одобрением. В первые месяцы после свержения царского режима немного что изменилось. Не стало урядника, не стало волостного старшины, но вместо них появилось другое начальство.

...А потом началось новое время. В 1918 году расстреляли последнего местного священника. И в том же году церковь закрыли. Долго она пустовала, бесхозная, потом устроили в ней клуб, и однажды, в ночь с 8 на 9 марта, когда над алтарем особенно яростно и долго плясали, перегрелась проводка, случился пожар, и церковь во имя Сошествия Святого Духа на апостолов сгорела.

За Бушковых взялись не сразу: их даже здешняя беднота уважала. Но дело всей жизни отняли. И потому хозяева сами ушли. Не вернулся сын Григория Минеевича Вениамин, уехавший учиться в Казань. В Вятку увезена была маленькая девочка Катя. А сам Григорий Минеевич ушел с участниками Степановского мятежа, следы его потерялись. Остался в Русском Туреке лишь Григорий Никандрович Бушков, но судьбы не миновал – в начале 30-х его сослали в Сибирь на лесоразработки.

Волостное правление стало называться Волостной управой, председателем которой стал левый эсер Александр Ерофеевич Татаринов. Вместо урядника и исправника появился без оружия, но с повязкой на рукаве милиционер. Появились агитаторы от Временного правительства, которые ратовали за продолжение войны.

Но стали приходить домой солдаты, демобилизованные по ранению. Вернулись и пожилые 44—45-летние. Они несли с собой другую агитацию, несли призывы большевиков. С речами - разъяснениями выступали Андрей Макарович Бушков, Игнатий Кузьмич Аверин, Петр Захарович Лубянов и другие.

Так подошел октябрь 1917 года. Власть перешла в руки Советов. Советы создавались при волостях. Русско-Турекская волость включала в себя село Русский Турек, Нижнюю, Среднюю и Верхнюю Кизери, деревни Дергачи, Среднее и Верхнее Камайково, Русское Мишкино, Шорино, село Козмодемьянское, деревню Варино. Жители этих населенных пунктов, готовясь к волостному съезду, провели всюду крестьянские сходы, где избрали делегатов на съезд от 3 до 5 человек в зависимости от количества населения.

На съезде были выбраны члены волостного исполнительного комитета, председателем был избран Игнатий Кузьмич Аверин, заместителем Ананий Семенович Шмаков, членами стали: Иван Петрович Уланов (секретарь) из Русского Турека, Петр Захарович Лубянов из Русского Турека, Василий Федорович Чернов из Дергачей, Николай Солоницин, Илья Степанович Морозов из Козмодемьянского, Петр Андреевич Чернов из Н. Кизери, Николай Степанович Домнин из Мишкино. Все они были беспартийными, никто из членов исполкома не состоял ни в какой партии. Так установилась в селе Советская власть, но парторганизации в селе еще не было. Перед исполкомом было три основных вопроса, требующих немедленного разрешения: передел земли (что и было сделано весною), взятие на учет излишков хлеба у богатых, изъятие промышленных предприятий и обложение их промышленным налогом.

В июле 1918 года в селе объявился отряд под командованием бывшего царского офицера Степанова, выступившего против Советской власти. Часть отряда вошла в Русский Турек, заняла здание волостного правления, арестовала членов правления. Командир отряда объявил, что Советской власти в Уржумском уезде не существует. Но недолго правили степановцы, вскоре отряд Степанова был разбит под Шурмой.

В ответ на степановский отряд в селе Русский Турек была сформирована дружина, в которую вошли солдаты-фронтовики и молодежь. Со всей волости в дружину вступило до 80 человек. Руководил ею член волисполкома Илья Степанович Морозов. Штаб разместился в доме Григория Минеевича Бушкова, который ушел вместе со степановцами, бросив дом и скот. А вот его сын, Вениамин Григорьевич, уехал в Казань; получил там высшее образование, стал профессором Казанского университета на факультете ветеринарии. Прошел всю Великую Отечественную войну. В 1995 году он скончался. В Казани остались его дочь и жена.

После того, как дом опустел, его сразу же занял штабной состав красной дружины под командованием Быкова З. Г. В 1931 году в дом перевели народный дом, который расположился на первом этаже. Здесь же были мастерские и сырзавод, потом пекарня.

Тогда же из села ушли и другие купцы-богатеи. Во всех их домах прислуга была уволена, часть скотины взята в фонд РККА, ценности увезли в Уржум, а дома заняли. В доме Григория Минеевича Бушкова разместился штаб красной дружины, в доме Г. И. Бушкова—штаб конного запаса РККА, в доме Заболотского — народный дом, в доме братьев Шамовых — детский дом, в доме Корепина—волисполком, в доме И. Т. Бушкова—клуб детей и подростков.

В связи с тем, что у волисполкома было очень много работы, и он не справлялся, создали волостной комитет бедноты, в который вошли Александр Викулович Зайцев (председатель), Дмитрий Харитонович Никитин, Николай Андреевич Корепин и Михаил Яковлевич Уланов. Комитет бедноты располагался на втором этаже дома Сидора Фооловича Бушкова, а военный комиссариат был в доме Александры Минеевны Шубниковой. Здесь шла запись добровольцев в ряды РККА. Добровольцами в армию ушли, например, Григорий Яковлевич Уланов, Александр Михайлович Зубарев.

Позднее, когда Советская власть почувствовала себя крепко, функции комитета бедноты были переданы сельскому исполкому. Первым председателем сельисполкома в Русском Туреке был Иван Меркулович Бушков. Он продолжал активизацию бедноты, сбор контрибуции с богатых, учет излишков хлеба, организацию сдачи его на приемные пункты и другую деятельность.

Как мы видим, всё созданное трудами отечественных купцов и промышленников вовсе не пропало бесследно. Просто мы, потомки, зачастую не знали — чьим имуществом пользуемся.
История рода Бушковых ещё не написана до конца. Замечательные человеческие дела, поступки членов этой семьи Бушковых перечислены далеко не все, они будут дополняться, и уточняться в данной статье.
Своё богатство Бушковы тратили не на личные прихоти и вызывающую роскошь, значительные средства направлялись ими на общенародные нужды, улучшающие жизнь людей. Чем и заслужили уважение и почёт своих современников. Будем и мы уважительно относиться к памяти о Бушковых.

Никандр Степанович, Миней Степанович, Екатерина Степановна – староверы, похоронены на староверском кладбище с. Русский Турек. Могилы братьев сохранились, хотя потеряли свой первоначальный вид.

Источники:
1. Е. И. БУШКОВ. Русский Турек. Краеведческий альманах «Уржумская старина» № 1-2(7), 1992 год.
2. В. А. Ветлужских. Из истории старообрядчества на уржумской земле. Уржумская старина: краеведческий альманах [Текст] / МАУК «Уржумский МВЦ» – Киров: Издательство «О-Краткое», 2012. – Вып. 11. – 208 с. – ил.
3. Т.А.ВОРОБЬЕВА. По улицам Русского Турека. Газета “Кировская искра” № 69, 2009 год, Газета “Кировская искра” № 76, 2009 год, Сайт Русско-Турекской средней школы.
4. Православная газета Севера России ВЕРА. (Из путевого дневника Михаила Сизова) 
5. Сайт Вятское старообрядчество http://www.kirovold.ru
6. Царицынское Генеалогическое Общество, http://www.gen-volga.ru/alf/b.htm
7. Марийская история в лицах http://marihistory.ru/
8. Воробьева Т. А. История церкви Святого Духа села Русский Турек, 2003г.
9. А. ПЕНТИН. Лесные торги в Уржуме. “Уржумская старина”, № 5, сентябрь-октябрь 1991 года, с. 22.