Конференция «Ломоносов 2016»
Секция «Археология и этнология»

Колдовское пространство уржумских марийцев Кировской области.
Образ и репутация марийского колдуна в этноконтактной зоне.

Устьянцев Герман Юрьевич
Студент (бакалавр)

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова,
Исторический факультет, Кафедра этиологии, Москва, Россия

Представленный доклад основан на полевых материалах 2015 года, собранных в Ур­жумском районе Кировской области. Задача экспедиции - изучение культурных особен­ностей местного марийского населения («уржумских марийцев») и проявлений их нацио­нальной идентичности в этноконтактном регионе.

Уржумский район - это территория чересполосного проживания различных этниче­ских и конфессиональных групп: православных русских, русских старообрядцев, татар - суннитов и марийцев, придерживающихся православия в сочетании с языческими мо­тивами. Местный магический фольклор неоднократно был объектом антропологического исследования [1, 2, 3|, в этом докладе он рассматривается как маркер принадлежности к марийской культуре.

Знаковым элементом язычества уржумских марийцев является колдовской дискурс. В ходе полевых исследований было установлено, что народная магия и мистика ретранслиру­ются местным населением (всех национальностей) в качестве атрибута именно марийских традиций. Респонденты - марийцы активно включались в разговоры о колдовстве, они воспринимают магию как отличительную особенность своей народной культуры.

«Все марийцы - колдуны» - довольно устойчивый концепт, распространенный в этни­чески смешанных регионах Поволжья и за его пределами. Среди немарийского населения отмечено настороженное отношение к ритуальной культуре марийцев, к их якобы большо­му колдовскому потенциалу. Часто это стереотипное суждение имеет негативную окраску, так, марийцев подозревают в «глазливости», в способности напустить килу (порчу).

Подоплека такого образа «инородца - колдуна» не раз интерпретировалась в иссле­довательской литературе. Так, существует мнение, что этническая инаковость (включая другую веру, менталитет, физические особенности) может служить поводом к колдовским ассоциациям. Помимо этого, в этноконтактных регионах репутация «знающего» закрепле­на за населением, которое проживает в этой местности дольше соседних групп [3:190-205].

Опрошенные марийцы отвечали на вопрос о магических практиках так: «и русские сглазить могут...». Респонденты сперва не признавали ведовство исключительно марий­ским культурным атрибутом. Однако в ходе дальнейшей беседы марийцы описывали но­вые детали магического мира своей деревни, демонстрируя вполне обыденное отношение к практикам «знающих». Возможно, первая реакция была вызвана настороженностью по отношению к исследователю или была сопряжена с суеверным страхом.

В колдовском дискурсе Уржумского района была отмечена ностальгия о прошлом, когда знахарей и колдунов, но словам респондентов, было больше. «В деревне раньше были те, кто лечил, порчу снимал и наводил». Можно предположить, что в молодости ло­кальный фольклор был более интересен информантам, и потому обладает в их сознании магической коннотацией.

Отмечено деление на «белую» и «темную» магию. Некоторых деревенских магов пра­вильнее было бы назвать знахарями, они лечат и снимают проклятия; «темные» маги, напротив, насылают сглаз, порчу (для собственной выгоды, по просьбе жителей, иногда и вовсе без понятных причин). Местные жители вне зависимости от этнической принад­лежности знают, к какой именно ведунье обратиться в том или ином случае.

Есть несколько основных тем, популярных в магическом фольклоре Уржумского рай­она. Проявления колдовства в рассказах информантов чаще связаны с физическими уве­чьями и болезнями, так, крайне известна порча «марийская игла», с помощью которой можно лишить проклятого возможности ходить. Снять проклятие может только колдун, его наславший. Второй по популярности темой после магии здоровья является любовное колдовство: привороты и отвороты. Часто к марийским ведуньям обращаются с просьбой предсказать будущее, эта третья по популярности функция «знающих». Есть очень рас­пространённый вид гадания на женском марийском поясе, который даст точный ответ на вопрос: «да» или «нет». Магическая лексика, в основном, представлена заклинаниями на марийском языке.

Дар мага в марийской традиции передастся преимущественно по наследству, от жен­щины к женщине. Некоторые респонденты уверены, что гадать и ворожить могут не все, для этого нужны врожденные способности; согласно противоположной версии, «Все ма­рийцы - колдуны, каждый что-то умеет».

Марийские колдуны соблюдают сценарии и табу, характерные для типичных деревен­ских «знающих». Они не берут деньги за помощь, только продукты, стремятся передать свои умения потомкам, после смерти «злых» магов ждет кара, им тяжело уйти на тот свет (записана история о том, как гроб колдуньи с гулом упал в бездну, в «ад»).

Марийское население изученных деревень считает, что влияние языческих духов сильнее колдовства. Так, в фольклоре распространены сюжеты о том, как человек (любой национальности) неправильно вел себя в священной роще или у воды (собирал ягоды, ругался, забрал лишнюю часть жертвенного мяса). Сакральное пространство природных объектов в марийском фольклоре защищено высшими силами, а наказания за обиды духов - болезни. В этом случае магия не поможет, надо идти в «оскорбленное» место и просить прощения у сил природы.

Образ колдуна в традиции Уржумского района не сильно отличается от аналогичного во многих деревнях России. Примечательно то, что магический мир в сознании местного населения связан именно с марийцами и проявлениями их особой колдовской природы. Колдовской дискурс обособляет марийцев, является понятным им знанием, которое вы­деляет их среди прочих контактных групп.

Источники и литература:

1. Иванова А.А. Легенды о прозорливых Уржумского края // Актуальные проблемы полевой фольклористики. 2004. Вып. 3. С. 187-199.
2. Козлова К.И. Очерки этнической истории марийского народа. М., 1978.
3. Христофорова О.Б. Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России. М., 2010.