Приз достался мастерице русского фарфора - Судьбы - Каталог статей

- Мои родители всю жизнь выписывали «Кировскую искру», «Кировскую правду», «Сельскую жизнь», - говорит она. - Я читала газеты. А когда вернулась на родину в 2007 году, сразу выписала вашу газету. Всю её прочитываю, все новости, нужно знать, какие изменения происходят в районе.
Родители были из Цепочкина. Отец, Сергей Дмитриевич Сорокин, в годы войны был в армии. Маму мобилизовали на трудовой фронт. Два года работала на военном заводе в Кирове, потом два года — в Харькове. Отец вернулся — увёз её оттуда. Только потому и отпустили, что была замужней, а то бы работала в Харькове и дальше.
Вернулись на родину. В колхоз за трудодни-палочки не пошли. Устроились на Цепочкинском лесоучастке, что ныне посёлок Заречный. Работали на шпалозаводе. Срубили дом-пятистенок. Там и родилась Любовь Сергеевна. Дом этот и сейчас стоит, пожар его пощадил. Но хозяева сменились.
Люба Сорокина, окончив школу- восьмилетку, на лесоучастке не осталась.
- У нас были родственники в Ленинграде, и я уехала в большой город, - поясняет она.
Учиться дальше не пришлось. Всю жизнь трудилась на фарфоровом заводе им. М.В. Ломоносова. Стояла у конвейера.
- Фарфоровая посуда делается из специального состава, - вспоминает она. - Я формовкой не занималась. К нам поступала уже сформованная посуда, но ещё до конца не обожжённая. Мы её глазуровали - покрывали керамику тонким слоем специальной смеси. Потом вручную защищали донца, обрезали ободки, чтобы всё было ровно, красиво. Фарфор такой выпускали, что на свету посуда была словно прозрачной, словно светилась изнутри. Это костяной фарфор, он самый красивый, тонкостенный. А от нас он шёл в печь на обжиг, потом — мастерам на роспись. Работа с глазурью была вредная, я вышла на пенсию по льготному стажу.
Работа кропотливая. Слегка обожжённый фарфор («утильный обжиг») очищают щёточкой от малейших пылинок. Простые плоские вещи окунают в ванночку с жидким составом, либо набрызгивают раствор кистью, из ковшика поливают, более сложные поверхности — под пульверизатор. Тщательно губками затирают: слой глазури должен быть гладким, без потёков, без шероховатостей.
Там, на заводе, встретился ей сварщик и вообще мастер на все руки Иван Степанович Осипенко, из-под белорусского Могилёва. Теперь его уже нет...
Сорокиных вообще разбросало по стране и по миру. Сестра, педагог, уехала в Казахстан, в город Актау (в советские годы — Шевченко). Работала в детских садах. Вышла замуж за немца, которых жило немало в Казахстане. В 1985 году переехали в Западную Германию. На родину приезжали часто, в прошлом году вот коронавирус помешал. Брат и сейчас живёт в Казахстане, под Карагандой, у него и жена казашка.
А на родину Любовь Сергеевна приехала, чтобы ухаживать за родителями. Сейчас она осталась одна. Купила в селе дом 1938 года постройки. Его после пожара поставили, собрали из прежде разобранных строений.
- Мне одной места хватает, - говорит Любовь Сергеевна. - Ремонт сделали, водопровод провели, с октября прошлого 2021 года у меня газовое отопление. В Петербург возвращаться нет желания. У меня там квартира на 13-м этаже! В селе жить лучше, если есть магазин, почта, медпункт...
Сын и дочь, внук — те на брегах Невы. Летом в гости приезжают. Дети тоже избрали рабочие специальности.
- Грибов возле села нет, нужно за Вятку ехать, - говорит наш верный подписчик. - Но у меня сад, ягоды, яблони. Делаю заготовки. Сушилка для яблок подойдёт.
Но и зимой Любовь Сергеевна в добрых хлопотах. Прилетают к ней на кормёжку и воробушки, и синички, и дятел привадился. Она знает, в каком уржумском магазине есть дроблёное зерно, в каком — свиные шкурки для птиц. Для каждого — свой корм. Добрый этот дом у края села, на улице Октябрьской...
А. ИКОННИКОВ
Фото С. Коростелёва.
Источник: «КИРОВСКАЯ ИСКРА» № 5, 29 января 2022 г.