Вглядываясь в полотна В.М. Васнецова, не только видишь Русь, но и словно слышишь её голоса. Это печальные думы Алёнушки и царевны у окна, страстный внутренний монолог Ивана Грозного и песни нищих у ворот Рябовской церкви... Иногда слышен голос самого художника, иногда - речь героев картин. Вот возвещает длительное торжество двоеверия скрытый язычник-баян, вот обращается к потомкам святой равноапостольный Владимир, осматривается уставший после охоты Мономах, с болью и обидой повествуют о своих князьях павшие на Каяле... Не удивительно, что они говорят на родном им древнерусском языке южного извода: бывший семинарист Васнецов знал, по крайней мере, старославянский. Да и в моих древнерусских текстах спрятаны цитаты, прямые и скрытые, из «Слова об идолах» (перевод из Григория Богослова) игумена Даниила и «Слова о том, како первое суще языце...», из «Повести временных лет», «Поучения Владимира Мономаха» и «Слова о полку Игореве».

Художник годами штудировал специальные труды историков, работал в музеях, чтобы написать свои полотна о древней Руси. Он должен был знать труды Ф.И. Буслаева и А.Н. Афанасьева. Без этих фундаментальных знаний он бы не смог писать древнюю Русь, а мы не можем понять смысл его полотен. Конечно, я не смог дать подписи ко всем картинам - их слишком много, да и вступать в состязание с Александром Блоком («Гомаюн, птица вещая», «Сирин и Алконост») я просто не считаю для себя возможным. Ну, получилось, что и как получилось...